Еще отвратительный звук, сравнимый с бесконтрольным плачем
младенцев, возник ниже сердца. Живот напомнил о себе, пожаловался
на отсутствие пищи. Голод – естественная потребность уставшего
тела, утоляемая здоровой порцией еды. Выше сердца, где глотка, все
пересохло, требовало кружку охлажденной на морозе воды.
Полазив в карманах, я приятно удивился, обнаружив несколько
монет. Золотой, три серебряника и пять мелких монеток из бронзы.
Вспоминая цены на артефакты, можно предположить, что этих денег мне
хватит на парочку обедов. Это хорошо, не придется просить у
поверженных прохожих отдать все их сбережения под угрозой
смерти.
Встав на ноги, я направил магию в тело, чтобы взбодриться как от
утреннего покоса травы. И направился искать таверну. Трактиры, по
идее, должны быть в шаговой доступности от торговой зоны. Что
чистая правда, на поиски ушли жалкие минуты, правда, название
оказалось необычным – «кафе».
От разницы в названиях ничего не меняется, кроме качества приема
и уюта. Заведение показалось мне излишне перемудренным, будто
парочка художников и проектировщиков ушли в запой при его создании.
Необычная и мягкая мебель, широкие окна, огромное зеркало на
потолке. Белые шары света, покачивающиеся из стороны в сторону.
Владельцам, покрытие самого обычного дебоша забредшего сюда пьяницы
с палочкой, обойдется дорого.
Приветливая трактирщица порадовала. Немного с ней пообщавшись, я
сослался на плохое самочувствие после вчерашних событий и попросил
её подобрать мне трапезу.
Было тяжело правильно перебирать слова из-за незнакомого места.
Не хотелось выставить себя нордлингом, невежественным и
слабообразованным в вопросе этикета. Компенсируя недостаток местных
обычаев, я старался меньше говорить, больше слушать и
улыбаться.
Располагать к себе людей у меня получалось лучше всего, поэтому
вскоре вместе с вежливой улыбкой и кивком, я получил поднос с едой.
Пахло отменно, внешний вид мог соперничать с тем, как украшают пищу
для королевских семей южных земель. И все это обошлось в пять
сиклей и один кнат. Сиклями называли серебро, а кнатами бронзу.
Весьма дорого за один прием пищи, но свое мнение я оставил при
себе, направившись к столу.
Усевшись, приготовился к пиршеству.
Лепешку я покрошил в похлебку и, взяв железную ложку, приступил
наполнять живот. Ел медленно, размеренно и не спеша, стараясь
обдумать и взвесить каждый свой шаг. Без импульсивности действовать
нужно более осторожно, поскольку действовать иначе нет нужды.