– Очень смешно, Мира. Прям обхохочешься. Я тут за судьбу подруги переживаю, а она…
А ей почему-то больше не хочется, чтобы за ее судьбу переживали.
Сколько можно?
После съеденного чизкейка и часа разговора я все-таки прощаюсь с Игнатовой, подбросив подругу до ее дома. Хорошо, что у меня получилось вывести ее из кафе. После темы моего развода мы резко переключились на обсуждение неудачного свидания подруги. Судя по ее злым комментариям, мы бы и к ночи не закончили обсуждать хамоватого байкера, от которого Ида с трудом сбежала. В какой-то момент мне и правда показалось, что поступок Чернова – это мелкий пустяк по сравнению с тем, что каждый день происходит в жизни Игнатовой. Вот там драма никогда не заканчивается.
Уже сидя в машине, веселая Ида, которая все-таки добралась до винной карты, сказала, что в понедельник меня ждут на собеседование. Это уже хорошо! В моей жизни начинаются хоть какие-то изменения в лучшую сторону. Осталось подождать три дня, и эти изменения вступят в законную силу.
А сразу после я займусь другим важным делом.
Посреди дороги вдруг понимаю, что свернула не там, где должна была. Притормозив на перекрестке, разворачиваюсь, а потом все-таки паркуюсь на свободном месте. Еще месяц назад я шла по этой улице в сторону дома и даже не догадывалась, что совсем скоро это место станет мне чужим.
Хочется в который раз прикусить губу и заныть, но вместо этого я хватаю сумку и выхожу из машины.
Если я здесь больше не живу, это не значит, что я должна объезжать стороной эту улицу. Тем более тут не только Чернов живет. Еще Кристина в соседнем доме.
Кажется, мне нельзя оставаться наедине с собой. Может быть, поэтому я никогда и не была одна? Всегда рядом был кто-то. Родители, подруги, знакомые, Никита.
Одна – никогда.
Заходя в продуктовый магазин, улыбаюсь, когда на входе меня узнает охранник и, как обычно, кивает в знак приветствия.
Хоть что-то в этой жизни не меняется.
Набрав полную корзину продуктов, зная, что холодильник, кроме меня, никто не наполнит, двигаюсь в сторону кассы, когда боковым зрением вижу знакомый силуэт.
В груди что-то взрывается, когда Кристина разворачивается ко мне лицом и начинает медленно опускать в корзину ее любимое печенье.
Улыбка сначала появляется на ее лице, а затем меркнет, в глазах же читается недоумение.