Она напряженно застыла, ожидая, что расспросы продолжатся, но Виталик молчал. И молчал всю дорогу. Настороженность потихоньку улетучивалась, и подъезжая к дому, Александра совсем успокоилась. Видимо, это была пустая формальность, и вмешиваться в ее жизнь никто не собирается.
Но вечером она поняла, что ошиблась. Константин Павлович постучался в ее комнату.
– Входите, – крикнула Александра, не отрываясь от ноутбука.
К завтрашнему дню нужно было подготовить два реферата. А значит, сидеть за ними придется допоздна.
– Поужинаем вместе, – задержавшись на пороге, сказал Константин Павлович.
– Я после перекушу, – помотала головой Александра. – Надо много сделать.
– Ничего, сделаешь позже, – неожиданно строго сказал он. – Нам нужно поговорить.
Нужно поговорить? Александра отложила ноутбук. Внутри трепыхнулась тревога. Что-то случилось? В последнее время она не ждала от разговоров ничего хорошего. Хотя… Все плохие новости уже давно объявлены. А значит, должны остаться только более или менее хорошие. Например, что убийцы ее семьи найдены. И она может вернуться домой.
Но заговорил Константин Павлович совсем о другом.
– Аля, ты же понимаешь, что ты вот-вот станешь владелицей огромного состояния. Заводы, сеть отелей, крупная строительная компания, и это не считая тех бизнесов, в которых у твоего отца есть доля.
Нельзя сказать, чтобы он открыл ей Америку. О том, что отец очень богат, она отлично знала. А вот мысль о том, что все это теперь будет принадлежать ей, одной лишь ей, не приходила в голову. Просто было не до того.
– Ну да, я в курсе, – сказала она осторожно.
К чему он клонит?
– И сейчас рядом с тобой будут крутиться молодые люди, в том числе и те, кого больше интересует бизнес твоего отца, а не ты лично.
Александра на мгновение застыла с вилкой в руке, а затем выпрямилась и посмотрела на Константина Павловича сквозь прищур.
– Вот как? – сказала она, чувствуя, что внутри все закипает.
Значит, Виталик доложил. И теперь ее ждет воспитательная беседа?
– Тот молодой человек, который сегодня крутился возле тебя. Вы давно знакомы? Вы встречаетесь?
Она молчала, не собираясь отвечать на бестактный вопрос. Какое ему дело и на что, черт возьми, он намекает?
– Аля, это может быть очень важно, – мягко сказал Константин Павлович.
И его вкрадчивый тон, слишком похожий на тот, которым разговаривают с детьми и душевнобольными, когда они отчаянно пытаются свернуть себе шею, стал последней каплей.