Я был самим собой в другом, когда
окунался в историю. Подался было в реконструкторы, даже начало
что-то получаться, увлекся. И вновь товарищ Антон Михайлович
Казакевич, заместитель главы облисполкома Гомельской области
Республики Беларусь, лишь по совместительству, мой отец, оказался
недовольным таким занятием. Так что становлюсь мужиком в армии,
служа в Пинском пограничном отряде в Лоеве, на границе с Украиной.
Кажется, что факт моей воинской службы – это лишь небольшое
мероприятие для пиара отца, заявляющего где надо и не надо, что его
сын, дескать, служит, да еще и на границе с государством, не
выказывающем миролюбия Беларуси.
Он там пиарится, а мне лямку тянуть.
Хотя… не особо сильно напрягает. Адекватные офицеры, нормальные
отношения с сослуживцами. Тут не было дедовщины или уставщины.
Может потому, что в Лоеве базировалась всего-то две роты
пограничников? Или потому, что скучать особо не давали? То занятия
в классе, то тренировки, наряды, ну и никто не отменял охрану
государственной границы. Днепр, Сож, заводи, ну и обратно в таком
же порядке. В связи со сложной ситуацией с соседом, плавали и
ходили много.
— Казакевич! Чего разлёгся? Наглеешь?
Встать! – я не заметил, как подошел лейтенант Коротков.
Обидно, он же мой одногодка, а я тут
по стойке «смирно». А что чувствовали мужики под пятьдесят лет во
время Великой Отечественной войны, когда ими командовали младшие
лейтенанты двадцати годов отроду? Или тогда не заморачивались с
этим? Мне служить только год, с высшим образованием, уже ушел на
стодневку, через девяносто дней на дембель. Вот и просыпается вновь
чувство собственного достоинства. Не перевоспитала меня армия, если
хочется нахрен послать нормального офицера.
Я стоял и поедал глазами комзвода.
Ему это нравится. А мне… неприятно, но еще более неприятнее будет
получить наряд вне очереди за то, что уронил свою бренную тушку на
кровать.
— Выход у нас с тобой будет! –
проронил лейтенант и вышел, оставляя «собаку».
Сейчас сержант начнет гавкать. Во,
так и есть!
— Ты оборзел, Казак? Какого… лежишь?
Почему не с метлой у курилки? – Глеб Овчаров начал свой разнос
такого нерадивого меня.
Ну ведь, собака и есть – овчарка. Все
гавкает и гавкает. Выслужиться хочет? И что ему, такому образцовому
бойцу, это даст? Скоро же и сам на дембель, а все воспитывает и
воспитывает, уж лучше бы всякие там переводы в черпаки, да деды
были.