Тем временем все домашние готовились к свадьбе Анны. Политика Григория их не интересовала. Хлопот хватало. Однако всё складывалось удачно. Венчание назначили на воскресенье. Будущий муж Анны, Антон Николаевич, купил свадебный наряд, обручальные кольца, велел подготовить лучших лошадей в новой упряжке с колокольчиками.
«Всё как полагается, столы будут ломиться от закусок», – пообещал Григорий Кузьмич, отец невесты.
Воскресный день выдался солнечным и морозным, все-таки стояли и крещенские морозы. За невестой жених приехал без опозданий – человек-то пунктуальный. Анна, в дорогом наряде, печальным взглядом встретила своего суженого и вместе с ним под ручку проследовала в свадебную карету, богато украшенную. Гости с радостными возгласами сопровождали молодых в храм на венчание. Свадебный картеж благополучно доехал до церкви. Не успел Антон Николаевич высадить Анну из кареты, как вдруг к нему подошел незнакомый человек, отвел жениха в сторону, как он сказал, на минуточку, и было видно, что просит у Антона оказать какую-то услугу. В то же время, резко подскочив с другой стороны, Никита подхватывает на руки Анну в свадебном наряде и уносит прочь. Сажает в другую карету с резвыми лошадями, и та на бешеной скорости несется прочь.
– Ты что сделал!? – Придя в себя, громко закричала Анна. – Как мне жить теперь-то, что я буду делать, что отцу скажу?
– Я же обещал тебе, что украду, ты не верила. А я свои слова на ветер не бросаю. Я всё подстроил, всё будет хорошо. Едем ко мне. Там гости ждут, столы накрыты. А отец – он всё поймет. Не бойся!
Всю дорогу успокаивал Никита Анну.
– Какой стыд, какой позор! – причитала Анна.
– Ну, мы же любим друг друга. Анна, ты сама говорила, что не любишь Антона.
– Говорила, и что? Можно было как-то по-другому.
– По-другому не вышло, – напористо проговорил Никита. – Едем ко мне, ты – моя женя с сегодняшнего дня, а я – твой муж. Заживем не хуже других.
Карета остановилась, Никита осторожно помог Анне выйти, и они вместе прошли в дом.
– Ох, пара красивая-я-я!!! – было слышно из толпы.
Все гости стоя приветствовали молодых. Родители Никиты встретили молодых с хлебом и солью, благословили перед иконой, всё как полагается.
«Так горько! Горько!» – Кто-то крикнул из толпы. «Горько, горько!» – подхватили остальные и захлопали в ладоши. Никита с Анной целовались столько, сколько просили гости. Молодая взглядом обвела всех присутствующих гостей, затем убогий дом, вздохнула и молча села за стол рядом с Никитой. Она до сих пор не могла прийти в себя от такой неожиданности. К вечеру все гости разошлись, остались только родственники, мать с отцом да две сестры и старший брат, который жил отдельно с семьей, но наведывался к родителям часто.