– Вернется, вижуууу… вот он пришел с покаянием! Ты главное верь, заговор сильный.
– А ну как не вернется?
– Жизни ему не будет без тебя и корешок у него отсохнет по самую хряпку!
И тут на Верку снизошло озарение, как можно получать денежки не работая! Периодически размещая объявление в местных газетах, у нее не стало отбоя от клиентов. Верка зажила на широкую ногу, сделала в квартире ремонт и завела секретаря. Теперь попасть на прием к Ляле Кристалинской можно было только по предварительной записи у секретаря. Лесавка под диктовку Ауки набирала номер.
– Алло-алло, это вы, Ляля?
– Нет, это секретарь, вы по какому вопросу?
– У меня сугубо личный вопрос, не по телефону.
– Могу записать вас на прием, завтра с утра, часов на девять.
– Да-да записывайте.
Морок на Лесавку наводили три ведьмы, одна отвечала за одежду, другая за облик, третья за сочетание того и другого!
– Самое главное, зелья ей подлить незаметно, а как она начнет материться, тащи ее на улицу, у подъезда машина будет ждать. За рулем Аука, не ошибешься. И помни, морок на тебе ровно до полудня.
Григорий Иванович Полтавцев, в октябре 1917 года служил матросом на эскадренном миноносце «Самсон», присланным Центробалтом в составе эскадры в поддержку крейсера «Аврора». Участие в захвате Зимнего дворца, не спасло Григория Ивановича от репрессий и чисток. В феврале 1918 года он был арестован и расстрелян, труп сбросили в Неву. Так он стал Болотянником, смотрящим от Николаевского моста и до морского канала. Пользуясь служебным положением и связями с другими смотрящими, раз в десять лет устраивал загул.
Ровно в девять Лесавка позвонила в дверь квартиры Ляли Кристалинской.
– Я по записи к Ляле.
– Проходите, Ляля сейчас вас примет, – ответила секретарь.
Лесавку провели в комнату, в которой стоял большой круглый стол, накрытый черной скатертью. В центре стола стоял стеклянный шар на медной подставке, рядом подсвечник с оплывшей свечой и потрепанная колода карт Таро. Как завершающий штрих интерьера два стула по разным сторонам стола.
– Гламурненько у вас, – сказала Лесавка секретарю! А где же Ляля, у меня срочное дело к ней!
Штора, скрывавшая стену, колыхнулась, из-за нее в комнату выплыла Ляля, пол жалобно заскрипел под ее весом.
– Порчу не навожу, – вместо здрасте, сказала Ляля.
– У меня семейная драма…