Как всегда.
Последнего гонца привели ночью.
Он валился с ног, хрипел, рука обмотана окровавленной тряпкой.
Услышав про деревню, в которой англичане рубили руки еще живым, король взревел.
Ждать больше было нельзя.
Французская армия (все, кто успел прибыть) устремилась в погоню.
Восемь тысяч рыцарей, знатнейшие вельможи Франции, три тысячи генуэзских арбалетчиков, пять тысяч пехоты и еще пять – ополченцев, кто с вилами, кто с мотыгами.
21 одна тысяча человек, и этого должно было вполне хватить, чтобы раздавить двенадцать тысяч англичан.
Французская армия бросилась в погоню.
Две армии неслись через всю страну, отчаянно цепляясь за свои обозы.
Англичане – с награбленным добром, французы – с тем скарбом, без которого добрые рыцари отказывались идти в бой категорически.
Приказы летели во все стороны, разрушались мосты, и казалось в этот раз, ловушка наверняка захлопнется.
Не вышло.
25 августа англичане нашли брод и, сбросив охранявший тот берег заслон, переправились через Сомму.
Французы висели на плечах, и Эдуард Третий скрепя сердце приказал занять холм у деревушки Креси.
Живые изгороди обрамляли его склоны, оставив открытым пространство около двух километров.
Восемь тысяч лучников, три тысячи латников и тысяча рыцарей, так много для рейда и так мало для тяжелого удара рыцарской конницы.
Обрушилась ночь, и с ней ливень.
Холм, ливень, англичане и французы.
Ватерлоо, из века в век.
Всю ночь стучали топоры.
Снявшие с луков тетивы, чтоб не промокли, лучники вколачивали чуть ниже вершины холма ряды кольев.
Когда был забит последний, вся армия завалилась спать, сотрясая французскую ночь громовым английским храпом.
Французы не спали вообще.
Дождь хлестал вовсю, отряды продолжали прибывать один за другим, и их тут же выстраивали в боевые порядки, находя им места в строю.
Король боялся, что англичане в любой момент уйдут, и рыцари сидели в седлах, пытаясь разобрать что-то в дождливой тьме.
Сверкнуло солнце, и вид построившейся французской армии заставил англичан содрогнуться.
Собранные на тесном участке фронта сплошные бело-синие стяги, лилии во всех вариантах королевской родни.
Король Эдуард наклонился к пажу и что-то прошептал.
Мальчишка побежал к самой вершине холма, где угрюмым клином стояла английская конница.
Лучники с кривыми ухмылками смотрели, как рыцари, один за другим, отдают коней оруженосцам и, поудобней прихватив щиты, спускаются чуть ниже по склону холма, чтобы встать у них за спиной.