Полный шаргх. Другого слова не
подбиралось, пока я смотрела на склонённую и покорную Рэнэйт, по
всеобщему мнению самую невероятную женщину императорского
двора.
Можно я вернусь к Лориану и он меня
доест?
Со вздохом поймала взгляд
обернувшегося Ориана и кивнула на её высочество. Тот понял
правильно — подошёл, аккуратно поднял Рэнэйт и усадил вдруг словно
потерявшую силы ассу в соседнее с Салхи кресло. Последний, кстати,
вырзил сомнения от собственного присутствия на, скажем так, военном
совете. Вроде как властитель соседнего государства и всё такое, на
что был послан на ту самую полосу препятствий, которую заставлял
меня проходить какой-то год назад.
— Араэл не мог убить Лориана, потому
что целились в меня, — вздохнула, чувствуя, как пересеклись на мне
все взгляды присутствующих. — Да, я читала отчёты. По словам
придворных всё выглядело так, будто Лориан случайно оказался передо
мной и поймал чужую смертоносную магию. Но нет. И это раз и
навсегда оправдывает Араэла.
Я подняла взгляд на Рэнэйт, которая
слышала меня с приоткрытым ртом и влажными глазами. Она сидела на
самом краешке кресла, поддерживаемая Орианом, и хваталась за
горло.
— Араэл мог убить Лориана, — чётко и в
основном для неё. — И, скорее всего, даже хотел. Но он бы не тронул
и волос с моей головы. Никогда.
И именно в этот момент открылась
дверь, являя нам Элиона.
— Я обновил заклинания, но есть
проблема. — Он мельком окинул взглядом нашу группу. — В первый раз
их хватило на десять часов, потом на девять... сейчас боевики
Кевинбурга позвали меня через шесть. Думаю, никому не надо
объяснять, что это значит.
И прошёл до подоконника, но не чтобы
изучать парк за окном, а чтобы устроиться на нём, подтянув ногу и
бесстрастно болтая другой.
— Но кто тогда? — выдохнула Рэнэйт,
оторвав взгляд от сына. — Кто посмел бы так нагло напасть на
императора... императрицу?
— Чтобы составить список не хватит
всей припасённой во дворце бумаги, — насмешливо отозвался
Салхи.
— Для желающих — да, но не тех, кто
действительно рискнул бы, — склонил голову к плечу
Элион.
От знакомого жеста засосало под
ложечкой. Вздохнув, приложила ладонь к плоскому ещё животу —
последние часы меня держало только это, наше общее, одно на двоих
чудо.
— Миерцы? — поднял бровь Ориан. —
Несмотря на внешнюю велеречивость, они всегда ненавидели Лориана и
Оришан.