Тварь.
— Так что никто не ограничит вас в
развлечениях. Кроме, разве что моего убийства, — тихо рассмеялся
Ромиан, словно хорошей шутке.
— А если Алтан вырвется из-под вашего
контроля? — усмехнулся.
— О за это не переживайте, такое
невозможно. Хотите, покажу?
И в то же мгновение дверь открылась,
являя нам Торнграва.
— А вот и возможность. Милая, —
обратился Ромиан к Алтан, — будь любезна, убей
предателя.
Ариса
И снова тронный зал, снова льстивые,
улыбающиеся лица двора. Но даже вышколенное десятилетиями
притворство не скрывало страха, с которым все они смотрели на
тронное возвышение.
На меня.
На Лориана.
Сердец уже в который раз за эти два
дня пугливо замерло, но всё же продолжило биться.
— Ни происки врагов империи, ни злоба
и зависть не смогли сломить нас, — властный, уверенный голос гремел
под сводами зала, который видел смерть и рождение, горе и
счастье.
А мне больше всего на свете хотелось
ощутить надёжные объятия и знать, что теперь всё точно будет
хорошо.
Задумавшись, вздрогнула, когда
многоголосый хор выкрикнул традиционное пожелание счастья и
процветания.
Подняла взгляд, встретилась глазами с
отцом. Хмурый, он тревожно оглядывал зал, выискивая малейшие
признаки опасности. И отказывался разговаривать с непокорной
дочерью, которая не только обманула его боевиков и провела в сердце
дворца условно предателя, но и вдобавок рисковала своей жизнью ради
призрачного шанса поставить на ноги Лориана.
И даже то, что он на них стоял, не
смягчало родительский гнев.
Отвлеклась от сверкающей медали на
отцовской груди, улыбнулась в ответ на искреннюю радость в глазах
подходящих один за другим подданных. Ну это они думали, что
искреннюю, хотя от многих за версту несло сожалениями о том, что
династия выстояла даже в смертельном магическом огне.
С гораздо большим удовольствием ассы и
асьеры сейчас горевали бы над погребальным костром. И строили
планы, как с максимальной выгодой для себя заставить меня
сотрудничать.
Лориан кивнул очередному графу и сел.
Остальным пришлось обойтись без велеречивых речей и ограничиться
поклонами в пол.
Беспокойство снова ударило в солнечное
сплетение.
Когда я очнулась тогда, после своей
самоубийственной попытки оживить Лориана, и ощутила себя в его
постели, в его руках, сердце едва не выскочило от
счастья.
У меня получилось! Я
смогла!