Высокий же сейчас лежал на земле и хватал ртом воздух, отчаянно
пытаясь ползти к лагерю. И ему это даже удастся.
– Так–с, вот и возможность проверить мои теории на практике,—
криво ухмыльнулся я.
***
Джонас как ни в чем не бывало стоял на вахте, периодически делая
обход вдоль лагеря. Они сегодня хорошую добычу забрали, несмотря на
потери. Но кто считает это мелкое отребье, что толпами приходит
проситься в славный отряд Кира Налетчика. В этот раз им попался на
тракте торговец с неплохой охраной но, как и всегда, число решило
все в пользу бандитов.
Кир взял себе самое ценное в грузе, и уединился в палатке. Так
вечером даже на ужин не вышел – нашел себе новую игрушку, которую
совсем скоро выбросит им, когда вдоволь наиграется. Джонас хищно
облизнул губы, ведь предстояли жаркие ночки.
А пока он степенно мерил шагами вверенный ему участок. Кто–то
был против таких патрулей, потому что считал, что в округе
безопасно, но Джонас был согласен с командиром – лишняя
предосторожность никогда никому не мешала.
Поэтому его оружие было начищено, насколько это было возможно, а
кожаный доспех, в отдельных местах дырявый, все же был еще в
неплохом состоянии.
Внезапный шорох привлекал его внимание.
– Что за черт, там сейчас никого не должны быть, – себе под нос
прошептал бандит, – Эй, кто бы там ни был, выходи и поднимай руки
так, чтобы я видел.
Ответа не последовало. Джонас еще больше насупился, выхватил
свой короткий меч, и с опаской двинулся к кустам. Шаг, второй,
третий, и бандит видит в свете Луны высокий силуэт.
– Эй ты, кем будешь? Быстро отвечай, не то зарублю на месте, –
крикнул Джонас.
Силуэт медленно повернулся в сторону мужчины, и наклонил голову
набок. В этот момент Луна немного показала свой лик из-за туч.
– А–а–а, Бома, ты что тут делаешь так поздно? Небось опять того
паренька хотел помацать, – облегченно выдохнул Джонас, – Только ты
учти, командир такое не поощряет, ты же знаешь.
Одному Джонасу известно, что он хотел сказать еще, ведь тело
Бома кинулось навстречу, рот неестественно широко раскрылся, и
челюсти впились в пульсирующую плоть. Вопль боли огласил всю
округу, и в лагере поднялась суета.
Кир лежал в своем палатке, которая
больше напоминала королевские покои. Да, немного самонадеянно, он
это признавал. Но ему, ребенку улиц, всегда хотелось почувствовать
свою значимость, и проявлять ее так и там, где только это было
возможным. Поэтому когда его налетчики обнаружили знатного отпрыска
на охоте с небольшим отрядом, ничего не стоило подкараулить его и
сопровождающих, а потом быстро разобраться с отлично вооруженными,
но все же малочисленными солдатами.