– Рыбкина сдвигает брови и бросает недоумённые взгляды то на
меня, то на нашу гостью.
– А как бы я предупредила? – пожимает Мурашкина плечиками.
– Скажи, что возможности не было, да?
– Возможность я бы нашла, но просто… Просто на моей памяти не
было ничего такого. Никакого похищения, никакой погони и
счастливого спасения. Ну, то есть всё было абсолютно ровно и
спокойно.
Здрасте… Как это…
– Может… – хмурюсь я, – ты просто запамятовала? Годков-то тебе
вона скока.
– Брагин, ну ты не смеши мои седины! Разве женщина может забыть
день своей свадьбы? Даже если у неё их было несколько и то…
– Так! – восклицаю я. – Что значит несколько?
– А-а-а, – с нотками триумфа отвечает она. – Заволновался? Не
бойся, это я так для примера, можно сказать, добавила. Для
эффекта.
– Хороший эффект, нечего сказать, – киваю я. – Сознавайся,
сколько у тебя свадеб было?!
– Да ну тебя, тебе всё хиханьки да хаханьки, а ведь это же
просто пипец!
– Так! – не выдерживает моя Наташка. – Говорите, что здесь
происходит!
– Покажи ей, – киваю я Мурашке.
– Смотри, – кивает та, и показывает локоток с маленьким
шрамиком, похожим на птичку.
Наташка обхватывает детскую ручонку и внимательно изучает.
– Совсем свежий, – задумчиво говорит она, а потом, чуть
отстранившись внимательно рассматривает своего маленького
доппельгангера или альтер эго… – Но ты на меня не похожа. Вы
намекаете, что…
Наташка поворачивается ко мне и пытливо всматривается в моё
лицо.
– Этот ребёнок, – говорю я, – не намекает, а говорит прямым
текстом, что она это ты, переброшенная в детское тело из
девяносточетырёхлетней бабули.
– Это не такой уж большой возраст, чтобы именоваться бабулей, к
вашему сведению. Подробности я вам сообщать не буду, но имейте в
виду.
– То есть ты там молодухой была что ли? – усмехаюсь я.
– Ну, типа.
– А кто там сейчас президент?
– Без комментариев, – качает она головой с хитрой улыбкой.
– Если без комментариев, – говорю я, – то нафига ты тогда
пришла? Чтобы что?
– Егор, ну зачем ты так! – восклицает Рыбкина.
Мурашка надувается, прямо как маленькая девчонка, а моя Наташка
ласково прижимает её к себе и гладит по головке.
– Не расстраивайся, он не серьёзно…
– Ой, а то я не знаю, что у него на уме.
Ещё скажи, что мол побольше твоего с ним прожила, внутренне
ворчу я, хотя и понимаю, что зря.
– Пришла, потому что соскучилась по вам, дуракам молодым. По
юности своей. Ты, между прочим, тоже ходил к себе маленькому,
паровозики носил. И потом ещё, кстати… ой… Ну, неважно…