— А какой правильный?
— Не знаю, милая, не знаю... давай спать. Уже слишком
поздно.
Кот последовал за ними, на ходу тыча лбом в ноги и требуя ласки.
Светлана осторожно погладила, позвала за собой в комнату, но
зверюга лишь дёрнула хвостом и ушла. Вик развернулся спиной,
дожидаясь, пока внучка переоденется в ночнушку и заберётся в
кровать. Погладил по волосам и с улыбкой чмокнул в щёчку.
— Спокойной ночи, звёздочка.
— И тебе...
Светлана протяжно зевнула и перевернулась набок.
***
Несмотря на усталость, сон не идёт, а под одеялом слишком жарко.
Светлана выбралась из кровати и, не зажигая свет, подошла к окну
полюбоваться звёздами и пролётами космолётов. Лунный свет заливает
двор и превращает кроны деревьев, покачивающиеся на ветру, в нечто
жуткое и чуждое. Трава влажно блестит, манит пройтись по ней. Света
потянулась к оконной ручке и застыла с вытянутой рукой. Через двор
идёт дедушка, а кот семенит следом с важным видом. Вик подмышкой
держит телескоп, который обычно просит помочь нести.
Оглядевшись, установил трубу в центре двора и направил в небо,
склонился над крохотным экраном. Пальцы пробежали по цифрам, Света
заметила только первую, двойку. Телескоп дрогнул и начал
проворачиваться, наводясь на точку среди океана звёзд. Медленно,
учитывая множество параметров, вплоть до вращения планеты.
Вик прильнул к телескопу, что-то сказал коту, а тот растянулся в
траве с довольным видом, ловя мордой порывы ветра. В лунном свете
шерсть кажется серой, как старое серебро. Дедушка выпрямился,
направил взгляд к звёздам и... закурил. Светлана вздрогнула, до
этого она даже запаха табака от деда не чувствовала. Кончик
сигареты разгорается на тяге, и красноватый свет озаряет
морщинистое лицо. Дед задумчиво выдыхает дым через нос. Игра света
и тени скрывает глаза.
Светлана притаилась за занавеской, боясь пошевелиться и быть
обнаруженной. Почему-то кажется, что дедушка совсем не обрадуется.
Он увидел что-то в космосе. Нечто такое, о чём ей знать не
стоит.
Сигарета укорачивается, а ветер подхватывает пепел. Вик сделал
последнюю затяжку, особенно глубокую, посмотрел на окурок. Пунцовый
кончик горит, как нос космолёта, пронзающий атмосферу, отражается в
зрачках красной точкой. Старик выдохнул дым, подбросил окурок и
поймал, сдавил в ладони. Костяшки побелели, рука мелко затряслась
от напряжения, а лицо превратилось в каменную маску.