А потом он неожиданно поднял меня
на ноги, прижал к себе, держа почти на весу и поцеловал. От неожиданности я
вначале замерла, а потом разрешила себе хоть немного удовольствия. Вряд ли
когда мне ещё выпадет шанс испытать искренний, настоящий, мужской поцелуй.
Потому что я чувствовала, что меня целует не мальчик, не юноша. Мужчина. И
делал он это так сладко, так умело, что я полностью растворилась в ощущениях и
уже не понимала где я, кто я, только пыталась вобрать в себя все эмоции,
чувства, ощущения. Чтобы потом, оставшись одна, переживать все заново и
помнить, что и в моей жизни был настоящий поцелуй, который никогда не
повторится.
Но Тэ оторвался от меня, бережно
усадил в кресло, сказал, что у него сегодня совсем нет времени и он придет
завтра. И действительно, судя по торопливым шагам, он почти бежал. А я все
сидела, ошеломленная той бурей чувств, что до сих пор сотрясали меня.
Конечно, это был не первый в моей
жизни поцелуй. Второй. Первый раз я поцеловалась в седьмом классе с Петькой,
моим одноклассником и сыном маминой подруги тети Веры. Мы с ним всю жизнь
вместе, с яслей, на одних горшках сидели. В школе за одной партой. Меня даже из
мальчишек постарше никто не рисковал задеть, не то, что ударить. Все знали, что
Петька измолотит потом до кровавых соплей. Только после уроков наши дороги
расходились - я бежала в музыкалку, Петька на свое самбо.
И к седьмому классу мы решили,
что это судьба, и мы так и будем всю жизнь вместе. И поцеловались в знак этого.
Надо сказать, что нам обоим эта процедура не слишком понравилась, но мы бы
продолжали считать себя парой, если бы Петька не влюбился безоглядно в первую
нашу красавицу Настю. После школы наши пути окончательно разошлись - я уехала
поступать в Лингву, а он - в какое-то военное училище. Каникулы у нас не
совпадали, так что эти пять лет мы так и не виделись.
Тэ не пришел завтра. И
послезавтра тоже. И вообще, не пришел. Моя сиделка, с каким-то плохо скрытым
злорадством, сказала:
- А тот красивый парень, с
которым вы все в парке сидели, закончил лечение и выписался!
Я угрюмо промолчала в ответ. А
что я должна была сделать? Зарыдать, чтобы порадовать сиделку? Или броситься к
врачу, чтобы отыскать хоть какие-то данные о моем неизвестном собеседнике? Да и
понимала я, что не было никаких надежд и даже малейшей вероятности на
продолжение. Кто он и, кто я? Безвестная нищая девчонка, слепая, неходячая, из
далёкой страны. А он парень явно небедный и не простой. Я его не видела,
конечно, но запах дорогого парфюма, брендовой одежды - их не спутаешь ни с
арабской подделкой парфюма, ни с одеждой из бутика: "На каждый день".
Да и ещё пахло от него кожей дорогого салона автомобиля. В связи со слепотой
мое и так отличное обоняние развилось почти до собачьего.