— Твою мать! — вздыхаю. Надвигаюсь на Александру, а она отступает, всхлипывая от каждого шага.
— Не подходи! Не трогай меня больше!
— А! Ну иди сама! — иронично ухмыляюсь, смотря на ее ноги. Дерзкая, смелая, ничем не испугаешь. Но смелость должна быть здравая, а не перерастать в идиотизм. Идет. Всего пару шагов – и останавливается, оборачивается на меня, снова делает пару шагов и шипит от боли. Дурочка. Так мы до вечера из леса не выйдем. Обхожу ее, хватаю за ноги и закидываю себе на плечо.
— Отпусти меня. Ты псих! — вопит она, начиная колотить меня по спине.
Будто специально дразнит моего зверя, кидая ему вызов.
— Угомонись! — шлепаю ее по заднице. — Не зли меня, кошка!
Затихает. Вот и замечательно.
До машины мы добираемся относительно спокойно, кидаю Александру на заднее сиденье и везу нас домой. Загоняю во двор внедорожник, закрываю ворота. Вновь хватаю девочку на руки и несу в дом.
Опускаю кошку на диван, и она забивается в угол, настороженно за мной наблюдая. Боится, но что-то мне подсказывает, что не смирится со своей участью.
Иду на кухню, открываю шкафчик, достаю влажные дезинфицирующие салфетки, пластыри и перекись.
Возвращаюсь. Сидит, поджимая пальчики на ногах. Больно. Кидаю все на столик рядом с диваном, снимаю толстовку, оставаясь в футболке, и сажусь к ее ногам. Хватаю за щиколотку и тяну на себя. Дергается, не позволяя себя трогать.
— Я сама! — как ребенок надувает губы. Не слушаю ее, сжимаю ногу, с силой укладывая ее себе на колено. Рассматриваю. Небольшие порезы, занозы. Она чертовски права. Я мог кинуть ей на стол медикаменты и позволить сделать все самой. Но мне хочется сделать это самому. А я никогда не отказываю себе в желаниях. Несмотря на то, что Александра дочь выродка Павлова, девочка мне нравится. Заводит ее характер, кошачьи глаза и повадки. С минуту она упрямо пытается вырвать свою ногу, прожигая меня убийственным взглядом, но, когда понимает, что силы неравны, сдается. Умная девочка.
Всхлипывает, когда я вынимаю из ее ступней все занозы, но терпит, кусая пухлые губы, наблюдая за мной. Ранки немного кровоточат. Протираю ступни салфетками, обрабатываю перекисью и заклеиваю пластырем. Проделываю то же самое со второй ногой и отпускаю.
На часах всего около семи утра. Собираю салфетки, этикетки от пластыря и ухожу на кухню. Открываю холодильник, наливаю апельсинного сока в стакан. Сам пью из бутылки, утоляя жажду. Возвращаюсь, протягиваю Александре сок. Не берет, отворачиваясь к окну, демонстративно потирая шею, на которой остались отметины от моих пальцев. Не настаиваю. Нянчиться не буду. Ставлю стакан на столик.