— Теряюсь в догадках, — честно сказал я.
Вождь посмотрел на меня как-то хитро, сказав:
— Потому что я и сам концентрирую власть подобным образом. И я
уже познакомил вас поближе с участниками моего триумвирата. Это я,
Молотов и Ворошилов. А сегодня я открою вам еще один секрет. Мы
втроем и принимаем все самые важные решения. Если Политбюро
представляет собой орган коллегиальный и официальный, то наша
тройка — это неофициальный, но самый узкий круг власти. И,
пообщавшись тогда за бильярдом с вами поближе, мы в этом кругу
выработали решение представить вас теперь уже тем, кто вместе с
нами составляет семерку самых влиятельных людей в Политбюро. Потому
сегодня я хочу пригласить вас в свою квартиру на ужин. Именно там
наш маленький коллектив и собирается для того, чтобы решать вопросы
за трапезой. А на официальных заседаниях Политбюро решения,
принятые нами в составе семерки, лишь утверждаются остальными.
Споры, конечно, бывают. Но, обычно, все-таки принимаются те
решения, которые были подготовлены нами заранее за ужином. И я
хочу, чтобы сегодня было подготовлено решение о более тесном
взаимодействии чекистов и партийного аппарата.
И я понял из его слов, что вождь серьезно настроен окончательно
перетащить меня на свою сторону, но уже не в качестве инструмента,
а наделив статусом партнера в принятии решений. Вот только я пока
не до конца понимал, зачем это ему? Впрочем, Сталин, сославшись на
плотный график, пока отослал меня из своего кабинета, пригласив
подойти через несколько часов уже прямо к нему на квартиру во
Фрейлинском коридоре Большого Кремлевского дворца. Квартира
размещалась совсем рядом, в том же крыле здания, на первом этаже,
прямо под правительственным кабинетом вождя. Пообещав подойти к
условленному времени, я направился пока к себе на квартиру. Снова
шел пешком, рассуждая об услышанном.
Из слов вождя получалось, что хоть Политбюро и является, вроде
бы, высшим органом коллегиальной партийной власти, но самые главные
решения внутри него принимают далеко не все лица, которые в него
официально входят. Получается, что важнейшие вопросы управления
страной решаются не всей этой «верховной коллегией», а определенной
группой внутри нее, которая тайно собирается на квартире вождя без
всякого протокола. Значит, официальная повестка, подготавливаемая
для Политбюро секретариатом — это только видимая часть айсберга,
некая ширма, где за десятками общих вопросов, выдвигаемых в
повестку со стороны наркоматов и прочих главных советских
организаций, каждый раз принимаются несколько ключевых решений,
выдвинутых тайной инициативной группой.