– На
парадах столько самолётов, вертолётов летает! – тут же
воспользовалась она моментом. – Где они все сейчас!? Почему пожары
водой не заливают?!
– Дело в
том, что горят торфяники, – начал объяснять я. – Торфяники очень
сложно тушить. Поливать водой их бесполезно. Они как губка
впитывают воду сверху, а вглубь не попадает ни капли. Глубина
торфяников может доходить до нескольких метров. Сверху огонь
поливом можно сбить, но он уйдёт внутрь и будет там тлеть.
Торфяники тлеют годами. Их надо только затапливать целиком, а не
поливать. Понимаете? Этим сейчас пожарные и войска и занимаются.
Прокладывают временные трубопроводы. Но нужны миллионы тонн воды. А
где их взять во время засухи?
– Не надо
было болота осушать! – крикнули из зала. – Чтоб теперь не
затапливать…
– Товарищи,
не ошибается тот, кто ничего не делает, – ответил я. – Мы имеем то,
что имеем и должны с этим жить. Советское государство нуждалось в
топливе для нужд Москвы и Подмосковья, торфяное топливо одно из
самых удобных, лежит поблизости. Потому и осушали
болота.
– Почему мы
должны страдать из-за чужой бестолковости? – опять крикнули из
зала.
– Нет
смысла сейчас искать виноватых, – уговаривал я рабочих. – Сейчас
нужно всем миром бороться с пожарами. А разбор полётов оставить на
потом, когда минует угроза. Если кто-то в свое время принимал
неверные решения, то, я вас уверяю, партия разберется.
Возразить
им мне оказалось нечего. Еще несколько вопросов-ответов, и люди
успокоились. И как-то потихоньку, но пришли в себя. Всего-то и
нужно было им выговориться, как оказалось. Но и время лекции
закончилось. Меня скоро уже ждут на хлебозаводе. Придется им
расстаться со мной, так и не узнав о том, как общая культура
человека влияет на производительность труда…
Пожелал
всем терпения и благоразумия, повторил, что мы все должны
объединиться перед лицом общей опасности и закончил
выступление.
Когда пошел
к выходу, парторг рванул за мной с такой скоростью, словно ему
реактивный двигатель к ногам приделали. Остановил меня в коридоре,
долго жал потными руками руку, бубнил невнятно о том, что хорошо бы
было, если бы в Москве никто не узнал о том, что сегодня тут
произошло. Заверил его, что стучать не собираюсь, и строгим голосом
рекомендовал усилить идеологическую работу с коллективом. И задал
вопрос – если вы видите такое волнение среди коллектива, то зачем
вы заказываете лекцию по теме, которая сейчас народу до голубой
звезды? Позвали бы какого-то ученого специалиста по пожарам из
соответствующего НИИ, чтобы он авторитетно, с графиками и
выкладками рассказал, что делается для спасения ситуации и в чем
трудности… Я же знаю, как все это устроено, если такой запрос
прислать в НИИ или в общество «Знание», никуда они не денутся, тут
же лекцию организуют для завода…