Теперь бы к тому моменту придумать
кучу поводов, чтобы соскочить или отказаться от предложенной
невесты, стараясь не сильно её обижать.
Бля... он так сильно желает сосватать
мне одну из своих сестёр, что в своём стремлении спокойно может
посоревноваться с Куно и её желанием выйти за меня! А с этой
лисицей мне пока не хочется видеться и узнавать, какие планы на
меня успела построить Одзаки за время восстановления и
реабилитации.
Хотя внезапно получить письмо
Огнёвки, где она желает мне скорейшего выздоровления и
восстановления сил — очень приятно! Вот может же быть милой
женщиной! Наверное, с ней надо поступать, как с адептами Укура —
общаться на расстоянии и только так...
И тут в голове внезапно всплыл один
из недавних разговоров с доктором Беатриксом.
— Кстати, Мока, а ты больше ничего не
хочешь мне рассказать? — заговорил я елейным голосом, улыбаясь аки
один американский психопат.
— Ум... что именно? — слегка
насторожилась она.
Тем временем я приложил руку к шее и
попытался воспользоваться способностями [зависти]. На мою удачу
навык сработал как надо, не вызвав никакого дискомфорта или
неприятных ощущений от каналов маны, создавая на прикрытом ладонью
месте следы от укусов и не давая вампирше заметить вспышку жёлтых
молний.
— Например... что глав-гад сдал тебя
с потрохами! — я убрал руку и выгнул голову, демонстрируя замершей
в ступоре Омоте пару отметин от клыков.
Мока увидела их и побледнела.
«А я говорила не пить кровь без
разрешения!», — резко оживилась Альтер, спеша выдать своё второе я
с головой. — «Ни воспитания! Ни гордости! Ни даже капельки
совести!».
Краснеющая от стыда девушка
растерялась ещё сильнее и уже не знала куда деть свой вороватый
взгляд. При этом она стояла на месте, прижимая к груди свой
портфель, не найдя в себе решимости на побег.
Хоть Корвин и та ещё еврейская
скотина с повадками голубя и сороки, но за то, что во время одной
из восстановительных процедур он мне «между делом» поведал об этом,
думаю, стоит сказать спасибо.
Обе личности так весело дразнить!
Особенно когда одна начинает ругать другую, а вторая резко
теряется, выглядя при этом растерянно и беззащитно, словно
новорожденный ягнёнок...
— Прости-прости-прости-прости меня,
Цукуне! — панически завопила Омоте, принявшись неистово кланяться.
— Пойми, я пришла в сознание и обнаружила, что вся израненная. А ты
сам знаешь как мне необходима кровь... ну... — её щёчки заалели, —
такая вкусная и питательная... вот я и решила немного подлечиться,
отхлебнув совсем чуть-чуть...