Сколько всего интересного, смешного и грустного тогда происходило со мной, и в голове появилось осознание, что там была настоящая жизнь. А здесь я тринадцать лет живу в тепличных условиях, созданных для нас нашими отцами. Да, не всё в нашей жизни было гладко и счастливо. Но мы не видели проблем, бед и несчастий, мы не считали последние копейки и не гадали, что будем есть завтра, мы жили в счастливом детстве, окруженные любовью и заботой, закрытые от всех проблем взрослыми членами нашего Рода. За это я была им безумно благодарна, вот только почему-то в душе тренькала тоскливая нота.
Когда к нам подошел Шамси я не заметила, увлеченная едой и своими воспоминаниями. Только от того, что Вель резко вцепилась мне в локоть и выпрямилась как струна, я отвлеклась от собственных мыслей, возвращаясь в этот мир и в эту столовую. Непонимающе уставилась на девушку. Соседка сидела вся пунцовая, опустив глаза в тарелку и ковыряла запеканку.
— Всем приятного аппетита, — прозвучало надо мной и я спрятала улыбку уткнувшись в као. — Что за прекрасная тари почтила нас сегодня своим присутствием? — Шамси, как всегда, был неподражаем.
Пока братья не перехватили инициативу, быстро затараторила.
— Привет, братик, знакомься, это моя соседка по комнате, Велирия Синицар, — брат окинул девушку заинтересованным взглядом, усаживаясь рядом. — Вель, знакомься, это мой брат — Шамсирейн, — девушка скованно кивнула, бросив на него украдкой взгляд.
Я закатила глаза. Хорошо, что я её представила, мои не чуткие братцы могли парой слов довести девушку до слез. Причем слова-то как раз были бы и не обидными, но для влюбленной девчонки они могли стать ужасными. Сколько раз от них плакали служанки в поместье, а они только разводили руками и пожимали плечами, искренно не понимая и спрашивая: “А что мы сказали такого?”
Я наблюдала за Шамси и Велирией. Брат, наклонившись к девушке, что-то или говорил, или спрашивал, было не слышно из-за гула в столовой. Соседка стеснялась, краснея и зажимаясь все сильнее.
Откуда-то всплыли давно забытые слова и не выдержав, тихо пропела:
Ей проще не сказать, ей проще быть немой
Когда она придёт, а девушка созрела
А девушка созрела, а девушка созрела...[1]
— Что ты сказала? Тут же среагировали на песню близнецы, с неподдельным любопытством уставившись на меня.