— Точно три возьмете? — делая
последнее предупреждение, спросила женщина-аптекарь.
— Угу, — коротко кивнул я, доставая
телефон, чтобы расплатиться с него.
— Картой? — спросили меня, положив
три шприца на стол.
Я снова угукнул и приложил телефон к
терминалу. На меня посмотрели, как на идиота.
— Этот без симки, не позвоню, —
неуклюже оправдался я. Едва ли мне поверили.
Но оплата прошла, аппарат зажужжал
чековой лентой, а я, схватив шприцы, помчался домой. И плевать
было, что обо мне подумают в аптеке.
— Темыч! Тем! — заорал я из прихожей.
— Тем!
Но никто не отвечал. Перепуганный до
смерти я бросился на кухню, ожидая худшего. Но вместо этого
встретил темноту. Кухня исчезла, а я успел лишь подумать, что,
вероятно, меня тоже засосало в тот самый Другой мир.
— Тем? — не открывая глаз, произнес
я. — Хреново ты шутить.
— Разве я тебе не сказал?! — рыкнул
незнакомец.
— Я не шевелюсь, — проговорил я,
замирая больше от испуга.
— Ладно, открывай глаза. Артем
сказал, что ты его друг.
— А еще это моя квартира, —
прокряхтел я, потому что, как только я открыл глаза, сразу же
заметил, как потолок устремился ко мне. А вместе с потолком еще и
небритое лицо с запавшими глазами. — А…
— Это Сергей Борисович Крылатов, —
ответил Тема, которого я только что заметил сидящим за столом возле
окна.
— А… здрасьте, — кивнул я в стиле
Шурика из Кавказской пленницы. — Тебя уже заштопали?
— Как видишь, — Тема показал мне
зашитую руку, из которой торчали завязанные узелки швов. — Белыми
нитками шитый, — слабо улыбнулся он. Цвет его кожи едва ли
отличался от цвета ниток. — Крылатов помог.
Я молча уставился на седеющую щетину,
что покрывала морщинистое лицо человека, до сих пор впившегося в
мою руку. Тема пошутил:
— Держите его крепче и не отпускайте,
иначе упадет еще раз.
— Сколько прошло времени? — выпалил
я.
— Два часа ты провалялся, — басовито
выдал Крылатов. Я посмотрел на него едва ли не с ненавистью, а
потом потрогал собственное лицо. — Ты что, подумал, что я тебя бил?
— ухмыльнулся он и эта ухмылка напугала меня больше, чем ожидание
прочувствовать собственный сломанный нос. — Ну, проверь, проверь,
сынок.
Сынок! Я с силой выдернул руку и
приложил пальцы к переносице, ожидая прочувствовать боль, что
прострелит меня от шеи до пяток. Но этого не случилось, и я
ухватился за нос сильнее.