– Из ночного клуба «Пурга» для
выяснения отношений вместе с Ильёй Страховым вышли его друзья в
количестве четырёх человек. Именно они откликнулись на призыв Ильи
Страхова и бросились бить Арама Володина. Вы, Егор Калабин, –
Николай Павлович бросил выразительный взгляд уже на самого Егора, –
тут же пришли на помощь другу.
Пострадавшие понятия не имели, кем вы
двое являетесь на самом деле. В результате недолгого избиения все
пятеро местных жителей были доставлены в больницу, причём трое из
них в тяжёлом состоянии. Один из этих троих, Мажоров Антон
Владимирович, вскоре скончался в палате реанимации не приходя в
сознание. Это убийство, товарищи офицеры! – вдруг резко и громко
бросил Николай Павлович.
– Их же пятеро было! – тут же вспылил
Арам.
– Пятеро молодых рабочих со Второй
обогатительной фабрики города Апатиты. У всех пятерых за плечами
срочная служба в рядах вооружённых сил Российской Федерации, но
только в пехоте, внутренних войсках и в артиллерии. Все пятеро
обладали самыми минимальными навыками рукопашного боя. Вы же, –
голос Николая Павловича наполнился праведным гневом, – два кадровых
офицера ВДВ, «Войск дяди Васи». И что для вас пятеро поддатых
работяг?
Во даёт! Против собственной воли Егор
даже восхитился этим самым Николаем Павловичем. Неужели именно он
будет прокурором на их процессе? Не хотелось бы.
– Да они все бухие были! – Арам и не
думает униматься.
– Вы тоже бухие были, – сказал, как
отрезал, Николай Павлович, – что только усугубляет вашу вину. Лет
десять. Каждому. Прощай служба, да здравствуют нары. И это не
говоря о том, что вам придётся все десять лет, и бог знает сколько
ещё после, выплачивать компенсации потерпевшим и родственникам
убитого.
Николай Павлович говорит так, будто
забивает гвозди в крышку гроба.
– Через десять лет вас выпустят на
свободу. И что дальше? Обратно в армию вас не возьмут, это точно.
Охранниками на овощебазу? Или сразу наёмниками в Африку? Двадцать
первый век начался бурно. Нет никаких признаков, что даже к
середине он станет хоть чуток спокойней. Так что работы у вас будет
много, пока не убьют. Или сразу в криминал, чтобы не платить
компенсации потерпевшим, но при этом жить припеваючи. Так, опять
же, либо убьют, либо посадят. Во второй раз посадят ещё более
конкретно и надолго.