Да блиииииин…. Я пойму тут когда-нибудь что-нибудь или нет?
Сделав вид, что у мне просто мешает рукав платья, я снова взяла бокал и махнула так же, как и остальные. Вкус был похож на зубную пасту, причем самую простецкую - пародонт, что ли. И сразу попыталась забить этот вкус едой. Так себе апперитивчик.
- А вы одни живёте или дети есть? - попыталась завязать я беседу.
По всей видимости за столом тут свято блюли принцип “Когда я ем - я глух и нем”, поскольку мне никто не ответил.
Я попыталась обратиться к Лашу с вопросом, но тот хорошо так наступил мне на ногу. И я стала есть так же молча, как и остальные.
Когда ужин был окончен, я поблагодарила - всё действительно было очень вкусно, и вышла на улицу. От их “тархуна” голову слегко повело, нужно было проветриться.
За мной вышел Лаш.
- Ваше высочество, что с вами происходит? Вы вообще не похожи на себя.
Мне захотелось ему признаться во всём, наверное во мне говорила та зелёная отрава.
- Лаш, я другая…- произнесла я с трудом подбирая эти скудные слова.
Он напряженно смотрел на меня.
- Я вижу.
Когда я поняла, что смотрю на него совсем неравнодушным взглядом, я немного опомнилась. Но внутри меня черт знает что творилось. В моей жизни такие мужчины и рядом не стояли, а Лаш был вот…
Мысленно закрыв рот Селесте, которая обитала в моей голове, я сказала практически обыденно:
- Пойдем к речке прогуляемся...
По тому, как Лаш покрылся малиновым цветом, я поняла - вечер не окончен. И мы пошли, не торопясь, в сгущающихся сумерках.
8. Глава 8
Мы шли к речке, потому что оба отлично понимали, что спуск к ней скроет нас от посторонних глаз. Только если я отдавала себе в этом отчет, Аластер вряд ли признавался себе в грешных мыслях.
Не знаю, что именно творилось в его голове, но думаю, что он боролся с собой и оправдывал себя перед Маиром тем, что я имею над ним власть и право давать указания. К речке, значит к речке. А он должен сопровождать. Только я видела, что он волнуется по-настоящему. Как бывает на первых свиданиях.
Иногда мы соприкасались руками, случайно, конечно. А потом, когда начался спуск к речке, он подал мне руку и больше не отпускал её.
Мы остановились в шаге от воды, продолжая держаться за руки. Молчание затягивалось и уже начинало тяготить, а сердце билось где-то в горле.
- Вы очень изменились, Ваше Высочество, - наконец произнёс Лаш.