- Рады были бы поговорить с вами и дальше, но нам пора.
Тот, которого “пират” назвал братом, оказался у нашей лошади и взял её за упряжь. Лошадь попятилась, телега сдала назад.
Агла разразилась ругательствами:
- Окаянный, из-за тебя чуть не выпала с телеги я! Чего за лошадь хватаешься, отойди прочь, басурман!
Пират укоризненно покачал головой.
- Видно, не такие уж славные эти люди, брат мой. Не только тебя нужно учить вежливости…
Я сидела похолодевшая, не в силах пошевелиться и хоть как-то помочь нам выпутаться из этой ситуации. Боковым зрением я заметила, как тот, что похотливо рассматривал меня, обходит телегу с того бока, где сидела я.
Представив, как он стаскивает меня оттуда и его руки обшаривают моё тело, как раньше взгляд, я невольно вскрикнула, и, схватив ящик с яйцами, обрушила ему на голову. Ящик раскололся и разноцветные яйца красиво потекли по его лицу и одежде.
Аластер мгновенно сориентировался и дал кулаком в щербатый рот пирата, одновременно стегнув лошадь. Агла схватила палку и от души огрела третьего, когда он поравнялся с ней.
Мы помчались изо всех сил. Бродяги яростно посылали нам проклятия вслед, но наше внезапное нападение, видимо, лишило их уверенности и преследовать они нас не стали.
Я боялась оглянуться, Агла ругалась позади нас, голос у неё был испуганный. Затем она начала тихонько молиться, слов было не разобрать.
Посмотрев на Аластера, я увидела, как на его скулах играют желваки. Мне захотелось прижаться к нему, чтобы не так сильно била дрожь.
“Начинаааается” - язвительно пропела в моей голове Селеста.
“Ой, всё!” - шикнула на неё я. “Лаш ей не нравится, видите ли. Посмотри от каких уродов я спасла твоё-моё тело!”
Она фыркнула, но промолчала. А я всё-таки прижалась к Аластеру, который тоже изо всех сил притянул меня к себе одной рукой.
11. Глава 11
Майя поглядывала на Маира, и тихонько радовалась, как всё замечательно сложилось. Когда во дворце начались непонятные события, принцесса стала чахнуть, а охрану усилили - девушка сразу навострила уши и стала пытаться высмотреть и понять, что можно выкрутить для себя.
Во дворце ей было невообразимо скучно - любая работа казалась тяжким бременем. Ей хотелось бы, конечно, попасть в горничные принцессы - та была доброй, а в последнее время еще и влюблённой, поэтому на огрехи прислуги вообще не обращала внимания.