«Но кто вы? — я удивлённо вскинула бровь, рассматривая кота.»
«Котомеханикус, — гордо изрёк тот, — богиня попросила меня спасти тебя и этот мир от полного краха. Я хранитель географического общества, которое в вашем времени уже разрушено. Так что ты, скорее всего, последняя, кто может со мной разговаривать. И я приложу все усилия, чтобы спасти твою жизнь. Просто делай так, как я говорю, и мы сможем обыграть этих наивных и лицемерных людишек. Я видел столько, что им и не снилось.»
— Да вы сами посмотрите, какой от неё вред или польза, — голоса доносились словно через толстую вату, — сидит, сама с собой улыбается и не замечает никого вокруг. Таким не место среди нормальных людей. А если не убрать с глаз долой, то ничего хорошего в дальнейшем не будет, ни для нас, ни для вас.
— Хотите мне доказать, что она ценна? — заржал психопат. — Мне проще прикончить её прямо сейчас! Чтобы у вас не осталось ни единого рычага давления!
«Не сиди ты как истукан, — рявкнул кот, — давай, бери в руки нож и швыряй в него. Правда, желательно тупым концом, но там, как прилетит, потом видно будет. Надеюсь, не промажешь с такого близкого расстояния.»
— И как бы вы меня тут ни уверяли, что в ней скрывается сила, я этого не вижу, — всё не унимался блондин, — а значит, вы разыгрываете пустую карту, которая не стоит ничего. Идеально продуманный план, но вот с исполнением вы явно ошиблись.
«Замолкни, глупое животное, — повторил для меня кот, — говори это и кидай нож. Живо!»
— Замолкни, глупое животное, — медленно исполнила то, что мне было велено.
«Тебе, выродку бога, слово не давали, — наставлял меня кот, — и коли веришь в свою исключительность, то пади же ниц и моли о прощении за всех, кого убил, не получив на то благословение великих.»
— Тебе, выродку бога, слово не давали, — вскинула я голову, как и показал пушистый, неизвестно кто, — и коли веришь в свою исключительность, то пади же ниц и моли о прощении за всех, кого убил, не получив на то благословение великих.
— А вот это уже становится интересным, — перехватив нож за лезвие, он внимательно осмотрел его, — если бы хотела меня убить, то надо было лучше целиться. Хотя такой плоской штуковиной, даже дохлую крысу на твоей тарелке нельзя порезать. Но на первый раз, так уж и быть, прощу: вставай на колени и моли сохранить твою жизнь.