Последующие ночи полетели друг за другом, сплетаясь в искристый узор пылких, чувственных отношений уже укрепляя вязь узора зародившейся любви.
И Елизавета откровенно наслаждалась этими ночами, только иногда грустя о том, что в этом мире не принято забирать детей из учебных заведений хотя бы на выходные. Махарадж, замечая проблески грусти в глазах Лизы, долго молчал, но однажды, когда они обсуждали просмотренный фильм и Лиза, откинувшись спиной на грудь Махараджа задумавшись, не ответила на его вопрос, он недовольно заметил:
- Не слушаешь меня. Поведай: о чём задумалась?
- Прости, - встрепенулась Елизавета. - Действительно отвлеклась. О Егоре. Хоть мы и общаемся каждоночно, но всё равно скучаю и волнуюсь, - вздохнув, ответила она.
- Не могу понять твоих эмоций. Ещё примерно пара шахов и в подсинхане после практической отработки теории, закончится первая часть учебного времени. Сможешь повидаться с сыном. И волноваться не о чем: это всего лишь обучение.
- Да, всего лишь… - рассеянно кивнула Лиза. - Просто…как бы тебе объяснить? Я часто вспоминаю его совсем маленьким, как я радовалась каждому его достижению, была счастлива, а потом,… как гром среди ясного неба был поставлен страшный диагноз. Это не передать насколько тяжело: наблюдать матери за мучениями своего дитя. Пережив тот кошмар, мы, всеми силами налаживая жизнь, старались забыть время, проведённое в больницах, как страшный сон и… - Лиза, заморгав, чтобы не расплакаться, сглотнула. - И через небольшой период вновь обнаружилась опухоль: опять нейробластома – это злокачественная опухоль, которая разрастается в организме. Врач тогда давал только тридцать процентов из ста, что дорогостоящее, болезненное лечение поможет. Это было страшно, Махарадж. Страшно испытать, пережить этот ужас один раз, но второй, тем более я тогда осталась совсем одна, без единой поддержки. Мне в подкорку, в сознание въелся этот страх – постоянная боязнь за его жизнь, за здоровье. - Елизавета тяжело вздохнула, чувствуя, как рука Махараджа до этого просто приобнявшая её, сейчас прижала к своей груди крепче, словно окутывая защитой, и Лиза до слёз, до дрожания души была ему за это благодарна. - Прошу: не обижайся. Мне просто нужно время, чтобы всё это улеглось. Мне говорили, что у тебя есть сын?