— Ты пахнешь океаном, — шепнул асур, заправляя прядь волос мне за ухо. — Снова питалась стихиями. А я ведь просил поесть нормально!
— Кел, я не могу! Для меня отвратительна сама мысль пить чужую жизнь! — скривилась я.
— Тогда, во время битвы за ваш колледж, ты не была такой категоричной.
Его слова ударили, словно пощечина. Каждую ночь мне снились кошмары, как я убивала. И эти сны мучили. Я жалела о содеянном, снова и снова переживая тот проклятый день. Но, увы, ничего не изменишь.
— Прости, моя душа… — шепнул демон, крепко обнимая. — Я забочусь о тебе. Ты должна нормально питаться, чтобы выжить. Чтобы жить.
***
В детстве я очень любила книги с картинками. Могла часами разглядывать иллюстрации, погружаясь в волшебство чужой фантазии. Тетушки, зная о моем увлечении, привозили красоту, завернутой в шуршащую бумагу. Это был особый вид удовольствия — медленно развязывать бантик, иногда распутывая зубами вредный узел. Кончиками пальцев поглаживать обертку, предвкушая занимательную начинку. Вдыхать неповторимый аромат и с трепетом ожидать, что же подарили на этот раз?
Сказку про единорогов или энциклопедию драконов? Бестиарий или иллюстрированный сборник заклинаний?
Книги никогда не повторялись. Разные истории, художники и стили. Разное настроение и послевкусие. Но однажды мне подарили гримуар-мертвых… О том, что попало в руки, я узнала лишь заглянув под яркую цветочную обложку. Да и цветы после прочтения превратились в куски расползающейся плоти, а стебли — в мерзких змей. Но это случилось позже. После того, как я на несколько часов выпала из реальности, рассматривая другой мир. Раньше я думала, что это была грань — место, куда попадали все души перед тем, как пройти отбор.
Но лишь сейчас, попав в подземный мир, а по сути на изнанку бытия, — я осознала, что именно рисовал тот сумасшедший художник. Он был здесь… И судя по количеству иллюстраций — не единожды. Иначе как объяснить такую точную передачу деталей дворца властителя?
Я помнила его в мельчайших подробностях. Белоснежный камень с алыми прожилками. Статуи прекрасных юношей и дев, замерших в разных позах. Каменных или окаменелых? Хотелось думать, что первое, но от этого места стоило ожидать чего угодно. По полу тянулась вязь неизвестных заклинаний, сверкающая янтарем с заключенным в нем пламенем. А поверху, словно рубиновые зерна граната, завораживали капли крови.