Вдруг Санджай тронул мою руку, лежащую на колене.
– Не переживай, индийская семья куда лучше принимает невесту из другой страны, чем из низшей касты.
– Вот ты, к примеру, мог бы жениться на такой, как я?
– Мог бы. Я – мог бы, – очень серьезно ответил Санджай. И опять бабочки запорхали в моем животе.
Когда я обернулась у порога, чтобы попрощаться, Санджай, как бы продолжая разговор, сказал:
– Бывает, что и недели знакомства достаточно, чтобы решить, хочешь ли ты провести с человеком всю жизнь.
– У меня есть эта неделя? – попыталась шутить я.
– Есть.
Двигатель «Махиндры» взревел, и джип, разбрызгивая воду, скрылся за поворотом.
«Здравствуй, мой дорогой дневник. Что–то в этот раз ты не торопишься исполнять мое желание. Настоящего йога я так и не встретила».
Написав это, я задумалась. Да, я не видела человека, скрутившего свое тело в сложной асане, но это не значит, что я не встретила йогов. Ими могут быть люди в бордовых одеяниях у Центра Ошо. Да и сам Санджай, скорее всего, тоже занимается йогой.
Стоило подумать об этом мужчине, как на моем лице появилась глупая улыбка.
«Дорогой дневник. Я, кажется, влюбилась. Его зовут Санджай Датарайя. Он такой…»
Вдруг ручка перестала писать.
Я достала из сумки корешок от авиабилета и почиркала на нем. Пишет. Вернулась к дневнику – не пишет. Что за дела?
Я никогда не ходила к Аниле, поэтому не сразу решилась постучаться в дверь.
– Анила! Анила! Это я, Сия!
– Ты чего кричишь, деточка? – Через некоторое время послышались шаркающие шаги, и на пороге появилась старушка в сари коричневого цвета.
– Здравствуйте, мэм. А Анила дома?
– Нет, Сия, она с родителями уехала в город.
Увидев на моем лице разочарование, старушка произнесла:
– Может быть, я чем–нибудь смогу помочь?
– Я хотела попросить у Анилы ручку, мэм.
– Проходи. Вместе поищем. – Женщина широко распахнула дверь, пропуская меня во внутренний дворик, словно брат–близнец похожий на мой. Отличался он лишь цветом плитки, да дерево росло ближе к дому. На веранде, закрываемой со всех четырех сторон раздвижными решетчатыми створками, стояла добротная деревянная мебель. Я отметила кресло–качалку и небольшой стол со школьными принадлежностями.
Старушка протянула пенал.
– Выбирай любую.
– А можно я и карандаш возьму? Вдруг и эта ручка откажется писать в дневнике?