– Ну вот и всё малыш, – произнёс старик, укладывая свои
инструменты в шкатулку. – Осталось пройти через лихорадку, и ты –
один из нас.
– Какую лихорадку, – спросил слегка протрезвевший из-за
постоянного зуда и боли Бренгелькос. Тем не менее ответа он не
услышал. Его тело стало гореть, словно он вошёл в огонь, а голова
налилась свинцом. Уставший дварф осел прямо там, на стуле.
Он действительно заболел.
Целых две недели посвящённый в орден провалялся в сильным жаром,
кашлем и соплями. Организм словно бунтовал против магической тату,
которая энергетически прорастала в его тело. Но время шло, и он
постепенно приходил в себя, коротая время за редкими разговорами с
посетителями и книгами. Так и окончилась его лихорадка.
Бренгелькос наконец-то смог встать на ноги и оценить результаты
чужих трудов. К счастью, недалеко от его лежанки поставили дорогую
систему длинных зеркал, при помощи которых можно было рассмотреть
собственную спину. Каждый из дварфов в своё время любопытствовал,
что у него нарисовали на спине, а потому старшие товарищи заранее
подготовили отражающие поверхности специально для прошедших
посвящение. Бренгелькос хоть и был первым, кому в этом году сделали
тату, но не единственным. Просто остальных Арадун посвятил позднее
в индивидуальном порядке. К тому же они ещё до сих пор не отошли от
аналогичной его болезни.
Всё это донёс до Бренгелькоса Теодагар, время от времени
проведывающий своего бывшего подопечного. Совместные бои с кровным
врагом сближают, а потому немолодой воин был не против завести
более плотное знакомство со своим молодым сородичем.
Вспоминая всё это, Бренгелькос наконец-то добрался до места
расположения зеркал. Сняв с себя простую рубаху, он обнажил свою
спину и уставился в представшее перед его глазами отражение.
Наковальня, молот, звёзды и корона. Все элементы герба
Королевства дварфов были аккуратно выведены на его теле, позволяя
различить те невооружённым взглядом. Искусно сделанная работа
притягивала взгляд, заставляя Бренгелькоса невольно
сконцентрироваться на ощущениях своего тела. Он почувствовал это
тату, будто бы оно было частью его тела. Он почувствовал через неё
связь с другими обладателями этого знака. Он почувствовал остальных
членов Обречённых Клятвой. А ещё на него нахлынуло чувство…
сопричастности.