– Одним словом, ситуация сложная, – качает головой Автократыч. –
Ответственность может лечь и на сестер, которые не предотвратили
появление спиртного в отделении. И на дежурного врача, доктора
Пархоменко, хотя его действия я уже проанализировал – они грамотны,
профессиональны, полностью адекватны ситуации. Так что как бы все
не уперлось в ваши назначения… Но вы не переживайте, Михаил
Александрович. Я и вас в обиду не дам. Мы же тут все как одна
семья. Вы так много делаете для отделения… ваша статистика по
успешным реабилитациям впечатляют, мы на хорошем счету в
министерстве здравоохранения. Мы, безусловно, защитим вас от
всякого рода неприятностей. Если, конечно, и вы пойдете нам
навстречу.
– Навстречу? – прицельно прищуриваюсь на него.
– Да-да! – быстро кивает Автократыч. – Посмотрите, я тут
подготовил график дежурств на следующий квартал. Наш, внутренний,
для своих, так сказать. В бухгалтерию уйдет другой – знаете, эта
бюрократия… А как оно будет на самом деле, решим тут, между
своими.
Автократыч пододвигает ко мне стопку распечаток. Беглого взгляда
на верхний лист достаточно, чтобы ухватить суть. При одной
номинальной ставке я должен работать на две… с половиной. Настолько
возмутительно, что успокаиваюсь. Мне даже интересно, он что, за
сверхчеловека меня держит? И не боится задевать этого
сверхчеловека? Как погляжу за тот месяц, что я выпал из реала, они
совсем из берегов вышли. И от рук отбились.
– А доктор Пархоменко, смотрю, от дежурств освобождается? –
осведомляюсь совершенно ровным, даже светским, тоном.
– Доктор Пархоменко ведет научную работу, – разводит руками
Автократыч. – Ему нужны библиотечные дни. А потом, у него же семья,
а вы пока человек холостой…
– Семья – это, конечно же, очень важно, – только при чём тут
тогда тёлки с вот такими буферами. Но это я уже про себя.
Смотрю Пархоменко прямо в глаза, он отводит взгляд.
– Вот и чудненько, вот и славненько, – Автократыч расплывается в
широкой улыбке. – Люблю, когда в коллективе царит взаимопонимание.
Каждый, как говорится, должен быть на своем месте… А насчет
расследования не волнуйтесь, Михаил Александрович. Работайте
спокойно. Я сделаю пару звонков, и никакого расследования не
будет.
– Это вы не беспокойтесь, Гиви Автандилович, – отвечаю
спокойным, будничным тоном. – Расследование будет. Обязательно. Я
сам сделаю пару звонков.