Братцы синхронно кивают, будто китайские болванчики. Кто бы
сомневался?.. Скверно быть чужаком в мире. Автократычу мог
пригрозить хоть министерством здравоохранения, хоть прокуратурой, а
этих чем пронять?
Мне не приходится делать грозное лицо, оно само наливается
мрачной злобой.
– Вы понимаете, что я этого так не оставлю? Я-то сейчас уйду, а
потом к вам заявятся мои друзья и стрясут долг, да с прибавком. Вам
оно надо?
– А мы скажем, что ты у нас учение Сета, да будет проклято его
имя, проповедовал! Против одиннадцати Высших родов нас подстрекал!
Как тебе такое? Накося выкуси!
Открываю рот, чтобы сказать, что у него самого рыльце в пушку,
потому что учение этого, кем бы он там ни был, Сета распространяет
кое-кто у него прямо под боком. Но вспоминаю прозрачные глаза
несчастной женщины… Ей и так уже досталось. Ещё отмечаю глупую
нелогичность: кому он собрался на меня поклёп возводить? Моим
друзьям? Это мелочи, главное, что он упёрся.
Детина принимает мое молчание за слабость. Не рановато ли?
Вспоминаю первую часть напутствия Смотрителя: будь смел в
действиях. Константа во всех мирах.
– Вали отсюдова подобру-поздорову, покуда цел!
– Может, в глаз тебе дать? Так, чтоб не встал? – смотрю на него
задумчиво и прицельно. – Я ведь не только лечить умею, калечить-то
сильно проще…
Старшой слегка бледнеет и отступает на полшага. Зато его братва
придвигается чуть ближе, в руках мотыги, грабли и другие
сельскохозяйственные инструменты. Приглушаю их боевой дух
задушевным вопросом:
– Кто-то хочет умереть? – На мои слова вся братская ватага
отшатывается, но при этом сбивается плотнее.
Можно и продолжить. Вытрясти из них всё и немного больше. Только
сильно подозреваю, нет у них ничего. Судя по тому, как живут, и по
искренней оговорке, что только что подати уплатили. Может, и врёт,
но то, что в карманах медяки у старшего не звенят, это точно. Ни у
кого не звенят. В беспроигрышную игру они сыграли. Договорились,
зная заранее, что денег нет ни копейки. И выбивать бесполезно ибо
нечего. Плюю ему под ноги, разворачиваюсь и ухожу.
За околицей меня догоняет жена второго брата и молча протягивает
тряпичный узелок, из которого тянет чем-то съестным. Если бы не
знал, что они тут чуть ли не голодают, не оценил бы, насколько это
щедрый дар.
– Да благословит тебя Сет, – говорит она и убегает, прежде чем
успеваю хоть что-то спросить.