– Я слышал, соперником твоего внука на турнире станет баронет
Рентх.
– Возможно... Я хоть и вхожу в попечительский совет Академии,
такими вопросами не занимаюсь, – граф вскидывает тонкие брови. – Ты
полагаешь, здесь может оказаться что-то неладно?
Ох, вот как же барон меня сейчас подставляет, вынуждая
объясняться вместо него!
– Я плохо разбираюсь в силе и личных качествах выпускников
Академии... Однако мать баронета убеждена, что Кир не готов к
турниру и его вообще не должны были избирать чемпионом.
Граф едва заметно прищуривается:
– Верно ли я понимаю, целитель без имени, что ты обвиняешь меня
в том, будто я подобрал своему внуку чересчур слабого
соперника?
Хотя в помещении довольно тепло, меня прошибает холодный пот.
Отвечаю медленно, тщательно взвешивая каждое слова:
– Ты сам сказал, что не занимался отбором чемпионов. Раз ты так
сказал, значит, так оно и есть. Однако могут пойти слухи, что
твоему внуку достался слабый соперник на турнире. Это несправедливо
по отношению к вашему роду. Слишком велик риск для вашего внука.
Если он победит, славы победа над слабым противником ему не
принесёт. А если проиграет, позора не оберётся. Разве не разумно
попытаться избежать этого?
Несколько долгих секунд граф молча смотрит на меня, не меняясь в
лице. Его черные глаза непроницаемы, как оникс. Наконец он медленно
кивает:
– Я ценю твое неравнодушие, целитель. Я поговорю с бароном
Рентхом... даже если ради этого придется вырвать его из объятий
моей очаровательной племянницы. Уверен, мы сможем решить этот
вопрос так, чтобы честь обоих наших семейств не пострадала.
Тон графа явно дает понять, что аудиенция окончена.
Откланиваюсь, пытаясь скрыть облегчение. Хочется срочно выпить.
Щелчком пальцев подзываю слугу – понабрался аристократических манер
– и требую вина. Кубок оказывается у меня в руках секунд через
тридцать, словно у прислуги есть своя магия. Вино здесь существенно
лучше, чем то, что подавали в замке Рентх.
Потолок в зале высокий, но все равно почему-то душно. Гости
разбились на группки, время от времени взрывающиеся пьяным гоготом.
Кто-то ползет через зал на четвереньках, кто-то трахается чуть ли
не на столе. Ловлю себя на том, что взгляд то и дело
останавливается на декольте разных дам. Мне не интересны эти
расфуфыренные коровы, отчего же... а, да, ведь не одна Симона
пользуется магией, чтобы привлекать мужчин. Барон мой подошел к
графу и беседует с ним, а графская племянница так и висит у него на
плече. Допиваю вино и выхожу из зала. С наслаждением вдыхаю свежий
холодный воздух.