- Вы кстати, Владимир Анатольевич, садитесь к столу. Как вы себя
чувствуете?
- Не чувствовал себя таким бодрым с кокандского похода, Ваше
Высочество!
- Вот и отлично, тогда продолжим. Дмитрий Егорович сообщил Нам,
что французская, немецкая, итальянская и китайская общины города
просят принять их под защиту русского оружия. Фёдор Васильевич,
сможете ли вы вновь выделить для этого десантную роту, как при моей
встрече?
- Безусловно, Ваше Высочество, смогу, хотя мне придётся просить
Оскара Адольфовича дать несколько более матросиков с «Азова». Ни
комендоров, ни машинной команды с «Мономаха» я дать не смогу, ввиду
возможно предстоящего наутро боя.
Энквист слегка побледнел, но кивнул, стоически перенеся намёк на
бесполезность его корабля в состоявшемся побоище. Если бы только у
него была возможность выучить свою команду так, как у Дубасова,
вместо того, чтобы служить лакеем при цесаревиче… но нужно быть
честным с собой, так, как Дубасов, он бы выучить команду не смог.
Дубасов и Чухнин — два единственных капитана на флоте, способных
выучить команду всерьёз, один силой, а другой лаской.
Николай кивнул и продолжил:
- Владимир Анатольевич, не соблаговолите ли в таком случае
принять команду над десантом? Ваш опыт азиатских походов и
усмирения Польши будет поистине неоценим в этом деле.
Барятинский, в первую очередь ответственный за безопасность
цесаревича на суше, долю секунды колебался, но ответил:
- Почту за честь, государь!
- Отлично. Англичане помощи не просили и должны сами справиться
у себя в сеттльменте, собственно японский город нас также не
интересует, однако же прошу вас выделить отряд для занятия
городского телеграфа. Дмитрию Егоровичу необходимо будет отправить
несколько телеграмм. Хотя японские телеграфисты скорее всего
разбежались, и в любом случае ненадёжны. Фёдор Васильевич…
- Думаю, я найду пару телеграфистов, Ваше Высочество!
- Прекрасно. Возглавит отряд штабс-ротмистр Волков.
Бравый офицер приосанился и подкрутил ус, лишь немногим
уступающий щегольским усам Дубасова. Ники, конечно, изрядно
переменился после того удара, но не забывал старых друзей своих и
отца36. Цесаревич же продолжал тем временем:
- Поправьте меня, господа, однако мне кажется, это будет первый
случай взятия русским флотом и десантом иноземного города на шпагу
со времён славного вашего, Фёдор Васильевич, тёзки, адмирала
Ушакова?