— Прекрасно! — усмехнулся ауф Каапо. — В таком случае, мы с
тобой поладим.
Жореф в очередной раз скосил глаза на толстяка, без усилий
удерживаемого на весу такой, казалось бы, слабой рукой с тонкими
артистичными пальцами, но быстро спохватился.
— Разумеется поладим, господин ауф Каапо! Что именно вы хотите
продать? И по какой цене?
Жореф прекрасно осознавал, что цена не имеет значения. Что он
это купит, даже если придётся отдать все сбережения — таким людям
как ауф Каапо просто-напросто не отказывают. С одной стороны, вряд
ли Повелитель Чар нуждался в деньгах. С другой — привыкнув к суммам
в миллионы курзо, он мог назвать цифру, кажущуюся ему ничтожной, но
для Жорефа — совершенно неподъёмной.
— О, цена тебе понравится! У меня есть негодное, неблагодарное и
непослушное животное. Поэтому я отдам его бесплатно, а за сколько
продашь — уже твоё дело. Мне лишь нужно, чтобы ты подобрал
подходящего владельца.
Жореф повеселел. Похоже, банкротство откладывалось. И, возможно,
ему предстояла сделка всей жизни! Да, бывали животные со скверным
характером. Даже после накладывания Узды они оставались
своевольными, так что владельцу приходилось постоянно за ними
следить и непрестанно отдавать приказы, без устали используя
Поводок. На таких животных приходилось делать хорошую скидку,
продавать почти без выгоды, лишь бы отбить затраты. Но у Галадийра
ауф Каапо не могло оказаться какого-нибудь обычного грузового
гругура — личности подобного масштаба покупали только самых дорогих
зверей! И со сбытом проблем возникнуть не должно, только не после
хорошей рекламной кампании! Стоит клиентам узнать, что зверь
принадлежал самому Повелителю Чар, особенно если Жореф заверит
истинность своих слов клятвой Керуват, то они просто выстроятся в
очередь! Возможно, желающих найдётся столько, что придётся устроить
аукцион!
— Не сомневайтесь! Я подберу именно такого владельца, как вы
пожелаете! Одну секундочку, я возьму ключ от ворот, и мы пойдём
смотреть…
— О, не утруждайся, никуда идти не надо. У меня всё с собой.
Ауф Каапо швырнул толстяка Жорефу под ноги, тот рухнул так
тяжело, что заскрипели доски пола.
— Что это? — изумился Жореф, чувствуя, как по спине
прокатывается холодный пот.
— Это — то самое мерзкое, неблагодарное, предательское и
ничтожное животное, о котором я говорил.