Потом, когда я малость в себя
пришел, Папо разрешил читать газеты и слушать радио — уж не знаю,
кто нам в палату приемник поставил, но без Иво и Леки, моих
доброхотов-начальников, тут не обошлось. Сима и товарищи командиры
все больше «Борбу» читали да «Вестник Верховного штаба», а я слушал
разные станции — Москву, Берлин, Лондон, Белград и переводил
новости обитателям палаты. Не для того, чтобы пропагандистские
статьи опровергать, а чтобы видели ситуацию с разных точек
зрения.
Вещали каждый о своем — немцы
упивались успехами на востоке, где сумели взять Ростов и выйти к
Волге северней Сталинграда, но помалкивали об отступлении в
Северной Африке. Англичане, наоборот, восхваляли Монтгомери,
сумевшего загнуть салазки Роммелю и взять множество итальянских
пленных. И в свою очередь почти ничего не говорили о рейде на Дьепп
или потерях атлантических конвоев.
Рейх аннексировал Люксембург, где
немедленно началась всеобщая забастовка, подавленная после арестов
нескольких тысяч и расстрелов двух десятков человек, американцы
дрались на Гуадалканале и высадились в Марокко и Алжире.
— А чем это нам поможет? —
скептически спросил Симо как только я закончил пересказ.
— Немцы в Африке попали между двух
огней, скоро их оттуда выпнут.
— Нам-то с этого что? — поддержал
Шолаю полупрозрачный от болезни комиссар.
— Из Африки на Сицилию, с Сицилии в
Калабрию и дальше. Ставлю свои ботинки против патрона, что года не
пройдет, как сюда будут летать самолеты союзников из Италии.
— Было бы неплохо, — согласился
Симо. — Но если русские не выстоят...
— Выстоят. И не просто выстоят, но и
вздуют немцев по первое число, — уж что-что, но общую канву и
примерные даты Сталинградской битвы я знал.
Хотя не без моих трудов эти даты
несколько сдвинулись — в Югославии ошивались три дополнительных
немецких дивизии. Сняли их, как ни упиралось Oberkommando der
Wehrmacht, с восточного фронта. Личный приказ фюрера, ничего не
попишешь, месть за Гиммлера, убитого в Чачаке снайперским выстрелом
Небоша.
А еще на моем счету диверсии в
Белграде и Гойло, сильно подпортившие логистику танковой армии
«Африка», а еще раньше взятие Плевли. Вернее, не само взятие, а
некоторые методики, принятые на вооружение партизанами. Симо
штурмовал Купрес по моим заветам — созданная им усиленная рота
пробила цепь усташских бункеров и обрушила оборону города. И в
Ливно, и здесь, и в Дони-Вакуфе тоже действовали штурмовые
роты.