— Действительно, — соглашается Вероника. — Поэтому я туплю.
— Не буду нервировать своим присутствием, подожду тебя на улице, — говорит он. — Собирайся спокойно.
Сложив документы в папку, Вероника направляется в ванную. Ей следует поспешить. Чёрным карандашом подводит глаза, на ресницы наносит слой туши.
В какой-то момент сожалеет, что помыла волосы, грязная шевелюра выглядела бы намного лучше. Одевает прозрачные колготки.
Кажется, ей придется подарить Софе две коробки шоколадных конфет, потому что чёрные туфли на шпильке ей пригодятся.
Среди вещей находит откровенный чёрный топ и короткую мини-юбку. В квартире нет зеркала в полный рост, Веронике остаётся только надеяться, что она не выглядит слишком вызывающей и потрёпанной, её вид не привлечёт внимание прохожих.
Но всё-таки, накидывает длинный плащ. Стуча каблучками, спускается по лестнице, её мысли кочуют с одного на другое.
Она думает о предстоящем кастинге, но тут же мысли перескакивают на Романа. Интересно, почему он решил подождать её на улице?
Наверное, квартира произвела на него гнетущее впечатление, думает она. Её скромное жильё определенно не похоже на то, к чему он привык.
Но Роман ушел не по этой причине. Как только он выходит на улицу, сразу вытаскивает свой телефон, набирает номер брата Эдуарда. На часах девять тридцать, обычно в это время он проводит утреннее совещание с сотрудниками.
— Какие новости?
— Почему ты не в офисе?
— Я взял отгул. Новости есть?
— Я только что звонил в больницу, он ещё в операционной.
— Он первый в списке на операцию?
— Он единственный в списке, — поправляет его Эдуард. — Операцию проводит главный хирург, задействован лучший анестезиолог, так что, всё под контролем.
— Держи меня в курсе, — просит Роман брата.
— Конечно.
Сухой, лаконичный разговор. Они никогда не делились друг с другом своими проблемами и чувствами. Он бы рад обсудить с братом свои сомнения, мысли по поводу операции отца, но сделать это трудно.
Роман просто хочет, чтобы ему позвонили и сообщили, что всё в порядке, операция прошла успешно. Только тогда он стряхнёт с себя то мрачное чувство, которое преследовало его, как мутная тень, с тех пор, как...
Нет, всё началось не вчера, когда он узнал о операции. Ещё раньше, пару месяцев назад он заметил, как отец поморщился от боли. Но Роберт отрицал болезнь, со смехом говорил, что врач рекомендовал отказаться от тяжёлой и жирной пищи, но от любимого мясо он оказываться не собирается. Отец бравировал, пытался притвориться, будто всё в порядке.