– Боюсь этот конкретно, не кончится… –
пробубнила, упрямо сжав губы.
– Это ты о чём? – подозрительно
переспросил мужчина.
– А может мне другой люб? – строптиво
сложила руки на груди.
– Давно не слышно ничего о твоём
Ратко. Кажись и в живых уж нет… Думаешь не видел я ваших
переглядываний. Да, не пара он тебе был… Не пара… Хотя… сейчас бы и
ему отдал… – печально произнёс боярин, тяжело оседая на
лавку.
Хм… Ратко… давно я о нём не
вспоминала. Да вот, как воспоминания Любавы усваивала… с тех самых
пор и не думала. Поначалу ещё оставалась какая-то фантомная боль и
грусть, но затем всё смыло ворохом проблем и буераками погони за
получением жреческого сана.
Сейчас же… сама себе с трудом
признаюсь, но чувства у меня есть… но не к нему. А к одному сильно
покалеченному хирдману. Наверное, когда вливала в него силу и
молилась об исцелении, вплела и часть своего сердца. Вот
только…
Не прощу себе потом если с ним
что-нибудь случится. Я ж до конца своих дней поедом себя есть буду.
Да и Маре обещала безропотно принять участь жрицы. Хотя… она то
против замужества ни слова не говорила… Но это как тогда должна
себя в руках держать, чтобы ненароком ничего не произошло с
любимым. А ведь я помню по прошлой своей жизни, что именно те, кого
мы допускаем в своё сердце, чаще всего причиняют боль. Или может…
любой их поступок принимается близко к сердцу? И сделай тоже самое
посторонний человек, даже не обратили бы внимание…
Получается… для жрицы Мары лучше всего
не испытывать ничего к избраннику, тогда и проблем не будет?
Выходит, эта самая кобелина для меня лучший вариант? Вот
же-ж…
– Хотя… – задумчиво произнёс батюшка,
– во время похода сотник один о тебе постоянно расспрашивал. Уж и о
сватах речь заводили его люди… но по приезду, как узнал, что ты
Владычице Нави жизнь посвятила… так и замолчали все. Испугались,
наверное. А ведь бесстрашные воины… Но одно дело в бой с врагом
идти… и совсем другое в сладкое мгновение души лишиться.
Ратмир в раздражении потёр лицо
ладонями и тяжко выдохнул.
– Я ж как грека того вспоминаю, так
холод до мурашек пробирает. Потому даже рад, что сей справный воин
сам отказался тебя сватать. Жаль доброго молодца губить…
– А купца значит не жаль? – изумлённо
воззрилась на боярина.
– Ну… он не из наших… знакомых и
родичей между нами нет. Помрёт… ну так что-ж… А так… может успеет
тебе ребёночка сделать, всё не одна будешь в старости.