– А что же это по-твоему? – спросил
он, сжав кулак, видимо пытаясь не перейти на крик.
– Не знаю. Я сама не
поняла.
– Сиди здесь! – выпалил он и выбежал
из комнаты, хлопнув дверью.
До прибытия жрицы Мары, что
представилась Томилой, сидела на лавке уставившись на горящий
огонёк. К крикам души я почти не прислушивалась, пытаясь осознать
произошедшее.
Когда мы вошли в комнату где сидели
Ратмир с князем, уже рассвело и сквозь небольшие окна лился неяркий
свет. Приготовившись к моральной «порке», встала перед столом и
склонила голову. За моим плечом остановилась жрица.
– Прости меня, Любава, на мне вина за
подобный разбой, – вдруг услышала я голос князя. – И где он только
тебя увидал? – произнёс он задумчиво.
– А разве...?
И я рассказала о нашей неожиданной
встрече во внутренних комнатах княжеского терема.
– Надо было раньше тебя отвезти, как
сообщение получил, – заявил Ратмир.
– Какое?
– Преслава умерла… вот я и думал, тут
тебе пока лучше будет.
----
[1] Из комедии А. С. Грибоедова «Горе
от ума»
[2] Никколо́ Макиаве́лли (1469 – 1527)
– итальянский мыслитель, политический деятель, философ. Считают
отцом современной политологии. В своей книге «Государь», утверждал,
что политика всегда сопровождалась обманом, предательством и
преступлениями.
[3] Жаркая девчонка, хочу тебя.
Ошарашенно рассматривала боярина.
Почти месяц торчать здесь из-за смерти Переславы? Я же сказала ему,
что Мара меня отпустила.
На лице Ратмира слишком явственно
читались все одолевающие его чувства. Да, я унизила его своим
неповиновением. Да, он сомневался, что уготованная роль жрицы
теперь мне не грозит. Но… однажды он чуть не похоронил Любаву и
теперь, вспоминая этот тяжёлый момент, готов был спасать любимую
дочь, руководствуясь собственными представлениями о пользе и
правильности.
– Так что с телом недоброго молодца
делать будем? – неожиданно влезла в разговор Томила, обойдя меня и
усевшись на соседней лавке с князем. – Если всё так, как Любава
поведала, то этот Матфей соглядатаем был.
Хм… странное поведение для простой
жрицы.
– Ты лучше скажи, принадлежит моя дочь
Маре или нет? – резко спросил Ратмир. Это его сейчас волновало
больше, чем какой-то там грек.
Томила глубоко вздохнула, потёрла
переносицу и произнесла.
– Знака принадлежности богине у неё
нет. Это я могу сказать точно! – при этих словах, боярин заметно
выдохнул. – Но… учитывая, что она с лёгкостью вынула душу из своего
обидчика… правительница Нави её отметила.