– Взять в жены какую-нибудь глупую дуру и снова ждать годы? – хмыкнул я недовольно, чувствуя, как внутри меня всё сжимается от этой мысли, от перспективы провести свою жизнь с той, к которой я не испытываю ничего, кроме презрения и равнодушия. – За это время мышка точно выйдет замуж, найдет того, кто будет её любить, кто будет достоин её.
– Если это ваша судьба, значит, так тому и быть. – ответил Вин, веря в высшие силы, в то, что всё предопределено, что у каждого свой путь и дорога. – Но давай договоримся, если через год ты сможешь полностью захватить власть в свои руки, я лично доставлю Грету в твой дом и привяжу к кровати, если это понадобится, чтобы она не сбежала, и ты смог доказать ей свою любовь.
Я невесело засмеялся, представляя эту картину, но знал, что у меня нет выбора. Мне придется жениться на дочери одного из боссов, чтобы укрепить свою власть.
– Хорошо, пусть будет, по-твоему… – тихо ответил я, и, развернувшись, направился на выход.
Спустя полчаса, когда я разобрался со своими делами и поговорил с гостями, я осматривал зал в поисках Греты, но она как будто сквозь землю провалилась. Я уже подумал, что она действительно сбежала, но наконец-то заметил её. Она снова была в объятиях этого чертового ублюдка в белом костюме. Всепоглощающая злость и ревность вспыхнули в моих венах. Я уже чувствовал вкус его крови и слышал хруст его пальцев.
Но когда я увидел, как он прижимает ее к себе, перед глазами все стало кроваво-красным. Его руки, сука, скользили по ее спине, а она даже не пыталась их оттолкнуть. Не обращая внимания ни на что вокруг, я подозвал несколько своих парней и двинулся в их сторону, подобно разъяренному быку, готовому растоптать все на своем пути. И как будто Грета знала, что я иду за ней, она повела своего дружка на улицу. Я стиснул зубы так, что заходили желваки, сжал руки в кулаки до побелевших костяшек, и расталкивал всех своими широкими плечами.
Гнев кипел во мне, как лава в жерле вулкана, готовая излиться смертоносным потоком. Я видел, как они смеются, как он что-то шепчет ей на ухо, и ее губы изгибаются в ответной улыбке. От этого зрелища меня начинало тошнить.
Я вышел на улицу и увидел, как они стоят у стены здания, о чем-то оживленно разговаривая. Он наклонился к ней, и я увидел, как его губы касаются ее шеи. Это было последней каплей. Этот ублюдок посмел посягнуть на то, что принадлежит мне. Грета – моя, и только моя. Никто не смеет прикасаться к ней, кроме меня. Я чувствовал, как адреналин пульсирует в венах, готовый вырваться наружу в виде насилия и крови. Этот вечер еще не окончен, и я намерен преподать ему жестокий урок, который он запомнит на всю жизнь.