– На твоем месте, я бы о себе думал, а не о бандорине, – тихо говорит второй.
По-моему, я слышу в его голосе сочувствие. Вскидываю голову. Заглядываю в жесткое бесстрастное лицо… Но он поспешно отводит глаза.
Подходит первый. Бесцеремонно сдергивает сумку с плеча, выворачивает ее содержимое на землю. Даже не пытаюсь воспротивиться. Все равно бесполезно. Опускаю голову и безучастно наблюдаю, как балахон, мадам Кану и стражник с любопытством рассматривают мои вещи.
Пирожки сразу же откладывают в сторону. А вот пакет и конфеты наоборот долго изучают, как и книги, тетради, ручки…
– Бут, уводи ее, – приказывает месье Колумб, даже не отрывая взгляд от моего пенала. Уж очень любопытной показалась ему молния на нем.
Стражник, держащий меня за плечо, кивает и резко дергает в сторону дверей.
Вот тут я начинаю сопротивляться. Хватаюсь руками за алтарь, упираюсь ногами в каменный пол. Вырываюсь и царапаюсь. Знаю – мне против этого Бута не выстоять, но сдаться просто так, без боя, не могу. Не могу опустить руки, и как покорная овечка, поскакать на заклание. Ведут меня явно не в благоприятное место, так пускай видят, какой ценой им достанется отправка меня в это самое “подумать”! И настолько я ценю оказанную ими честь быть принцессой Ноэль!
В конце концов, Буту мои протесты надоедают, и он попросту перекидывает меня через плечо. Острые края наплечника тут же впиваются в живот. Больше я биться не могу. Руки нужны для того, чтобы упираться в спину стражника и хоть чуть-чуть уменьшить давление.
Сил не осталось. Голос охрип. Это перед ними я такая смелая и стойкая. А на самом деле, вовсе не так уж уверена, что Никита заявит в полицию, что будет меня искать. Что вообще заметит мое отсутствие. Разве, когда проголодается. Ну денег не будет. Но… искать меня... Не знаю… С ментами связываться... Ради какой-то там сестры. Он слишком увяз в компании Санька, и светиться перед законом сомневаюсь, что рискнет.
Заносят меня в какую-то комнатушку. Маленькую. С крошечным решетчатым окошком под самым потолком.
– Думать будешь тут, – говорит Бут и сбрасывает на тюфяк у стены.
Тихо охаю, больно приложившись попой и лопатками. Моментально сажусь и подтягиваю ноги к груди, обхватываю их руками. Поднимаю голову и настороженно смотрю на стражника. Он не спешит уходить. Словно хочет еще что-то сказать. Я вижу нерешительность в его глазах… Но, спустя мгновенье, мужчина все же разворачивается на пятках и выходит за дверь.