Пока государь разговаривал, тот приятель из толпы, что затащил
государыню на танцпол, облапал Лексус и страстно шепча ей, что-то
на ушко, запустил свои грабки под юбку и резко потянул вверх
обнажая царственные полупопия и тоненькую полоску стрингов между
ними. Ромодановский взревел раненым медведем и в два прыжка
оказался около нарушителя нравственности в отдельно взятом клубе.
Не долго думая этот бугай одним ударом отправил парнишку в глубокий
нокаут, задвигая царицу за свою спину, где её тут же перехватил
Васильчиков, ловко засовывая ей в рот таблетку успокоительного. Как
никак, а опыт подобных похождений инкогнито у него был большой. Но
и сам князь нехило получил в ухо от какого-то здоровенного
рыжебородого детины. То ли финна, то ли шведа. Ругался-то он
по-русски, но с импортным акцентом.
На ответный в челюсть, то ли финн, то ли швед, громко крикнул:
"Наших бьют!" Толпа "наших" с радостью накинулась было на князя, но
тут вовремя проснулся Данька Меншиков. Не разбирая где наши, где не
наши, он словно ветряк врезался в толпу. И пошла потеха! Даньке же,
только дай кулаки почесать! Застоялся жеребец! Несчастные "мажоры",
правые и виноватые, разлетались как кегли от чистого "страйка".
Что, кстати, навело на мысль совершенно спокойную Лексус, о
следующем пункте их вояжа. Уже в самом конце, когда большинство
народу под могучими ударами Даньки валом повалило с танцпола, мимо
разозлённого разговором с правителем Литвы государя, пробежал внук
графини Зубовой, первой фрейлины его Лексус. Та ещё мразь! Ещё до
омоложения Лексус, этот щенок внаглую подкатывал к ней свои
"колокольчики", пользуясь расположением царицы к его бабке! Жена
особенно любила рассказывать ему об этом во время взаимной страсти,
ещё больше распаляя - как писали в старину - государевы чресла.
И вот сейчас это сопляк пробежав мимо, вдруг остановился и с
перекошенной, в кровь разбитой рожей повернулся к царю.
"Быстро же он от удара Славича оклемался", - подумал Всеволод.
То, что это именно этот шнырь уволок на танцпол его супругу, Сева
отметил ещё во время разговора с герцогом. Однако больше ничего он
подумать не успел, так как получил хлёсткий и сильный удар в
челюсть.
- Нечего всяким "пустышкам" в элитном дворянском клубе, мошной
трясти", - с ехидной ухмылкой процедил сквозь зубы этот ублюдок, и
развернувшись не торопясь проследовал на выход.