Мысленно поблагодарив Асил за
догадливость, я отдалился от своей охраны, пусть и продолжая
собирать на себе интересующиеся взгляды северян, но на этот раз ко
мне хоть не спешили подойти и заговорить или просто
поклониться.
На площадь мы вышли спустя полчаса,
и увиденное вызвало усмешку: плиту отгородили от остальной зоны
кругом из королевских гвардейцев и наскоро сколоченным высоким
сплошным забором.
— Какая учтивость, — буркнул я,
предъявляя именной подарочный амулет в качестве документов и
проходя за ограждение.
Никс и Асил замерли недалеко от
входа с внутренней стороны забора, я же подошёл прямо к плите.
— Ну, что скажешь? – спросил
Раззарта, разглядывая монументальный камень.
Высокая, в полтора моих роста и
шириной метра полтора плита торчала из земли. Вся надземная её
часть была бугристой, покрытой каким-то мхом или налётом, а местами
и ржавчиной. Но при этом всё ещё угадывались остатки некогда
сделанных букв из древнего алфавита, я даже смог распознать
несколько целых слов. Интересно, из какого такого камня её сделали,
что спустя несколько веков она спокойно тут стоит, являя себя миру,
до сих пор не развалившись даже в суровых условиях севера.
— Память о былом величии… — медленно
выговорил Раззарт.
Хотел было задать пару уточняющих
вопросов, но тут послышался шум за забором, я со вздохом направился
туда, уже слыша знакомый возмущённый голос.
— Да пропустите вы меня, Архарт
знает меня и будет рад видеть! Да я ему помогал с вашими местными
проблемами разбираться, вы хоть знаете, кто я?!
— Я знаю, кто это, — со смешком
кивнул я гвардейцам. – Пропустите.
Те послушно расступились, давая
Лораку возможность пройти. И пусть им по уставу не положено было
отвлекаться, они невольно проводили взглядами мага в чересчур
мохнатой шапке с двумя свисающими по бокам хвостами то ли лисы, то
ли белки, и в крашенной красно-синей не менее мохнатой шубе. Где он
только брал такие яркие зимние наряды?..
— Вот же пустоголовые! – продолжил
возмущаться Лорак, проходя мимо меня к плите. – Тут и так скука
смертная, эти ещё… Здесь заняться абсолютно нечем, король меня не
вызывает, даже круассанов моих любимых нет!
Мои брови взлетели вверх от такой
странной и не совсем связанной тирады.
— Так сейчас север расцветать будет,
тебе работы будет по самое «не хочу», как для сильного погодника.
Погоди, ещё взвоешь, — усмехнулся я.