То есть самого-то его «обездолить» уже не получится, его чекисты
арестовали и, скорее всего, в ближайшие дни просто расстреляют – но
и оставлять семье практически уже покойника наворованное ранее было
бы, с точки зрения доктора, несправедливо. И когда он усадил
девочку на телегу, он еще подумал, что нужно будет побольше
«имущества», причем самого тяжелого, отписать этой девице: погибшим
оно уж всяко не потребуется. А помочь этой девочке… Ее словам про
университет он не поверил абсолютно: ей от силы-то лет тринадцать,
а, скорее и меньше – но такую отговорку могла придумать лишь
девочка из семьи образованной. Каковых нынешние власти всячески
старались притеснить из-за «происхождения»: доктор это и на себе
очень даже успел прочувствовать. И она наверняка просто бежит от
подобного притеснения, причем одна бежит. А если напишет, то значит
ей точно совсем уж невмоготу стало – и вот тогда небольшая помощь
от провинциального врача ей может и жизнь спасет…
Насчет поездки на соседнюю станцию доктор договорился с какой-то
селянкой, и телегой управляла совсем молодая крестьянка. По мнению
Веры Андреевны, вряд ли старше пятнадцати – но управляла лошадью
она профессионально, причем даже невзирая на лежащую на ее коленях
винтовку. По поводу винтовки девица пояснила сразу, как только
увидела брошенный на нее взгляд Веры Андреевны:
– Тут, бывает, парни мелкие балуют, но на ружье они не полезут,
испужаются.
– А не мелкие не балуют?
– Сейчас нет, уборка в разгаре, все в полях. Да от больших-то
винтовка всяко не поможет…
– А ты чего не в поле? Я имею в виду с лошадью?
– А мы уже все убрали и в амбар свезли, – ответила та с какой-то
грустью. в голосе, а спустя некоторое время пояснила:
– Невелик у нас надел, в семье-то мужика нет, только мать и
пятеро сестер. Вот земельку-то и не выделили…
До «соседней» – то есть узловой – станции было чуть больше
десяти верст, хотя и по довольно приличной дороге, так что времени
посмотреть на сельские пейзажи и подумать о случившемся у Веры
Андреевны было достаточно. То есть сам факт случившегося ее вообще
никоим образом не впечатлил: наука ведь такое уже как-то объяснила,
так что волноваться нужно только о собственной жизни в столь резко
изменившихся условиях. Но так как «окружающая среда» Вере Андреевне
была в целом известна и понятна, а накопленные за «предыдущую
жизнь» – именно так она решила называть период до этого внезапного
события – знания давали ей существенную фору, то думать нужно было
лишь о том, как этой форой воспользоваться без ущерба для себя. И,
возможно, с пользой для страны. На пользу России под властью
большевиков.