Учихе сразу стало легче двигаться, лицо разгладилось, и,
кажется, что я даже уловил в его глазах благодарность.
Мне это не тяжело, хоть и чакрозатратно, но зато ему будет
легче. Надо же потихоньку прокладывать почву для отношений между
нами, а оказать помощь — будет одним из лучших ходов для этого. К
тому же, чакру я черпал из воздуха, тут же ассимилируя ее внутри
себя. Удобно, когда в тебе есть пылесос, но я скажу, что это
полезно и одновременно опасно. Всосу в себя больше чакры — Бог
знает, что может случиться. Может лопну, а может, просто
«наглотаюсь» сэн-чакры и стану камнем.
Но это можно потерпеть, тем более такая практика мне нужна, как
хлеб. Нужно привыкать и обвыкаться со своими силами уже сейчас.
Чтобы позже было легче, ведь у нас в мире шиноби все наоборот:
«Тяжело в бою — легко в учении». Но, что касается пацана… то тут
все сложно. К нему подход найти будет тяжело, нет, можно, конечно —
подход можно найти к любому! — да вот только здешний менталитет с
его заморочками, все дело затрудняет.
Тут, чтобы дать нормальный совет или помочь с какими-то
проблемами, ты должен быть кем-то вроде учителя или очень близким
человеком. А для него я ни вторым, ни первым не являюсь. Так, чисто
какой-то статист на подмоге. И для того, чтобы решить хотя бы
последнюю проблему — мне нужно выделиться. Один из лучших
вариантов: это показать силу и быть более-менее на одной волне, не
сильно подстраиваясь под него. Дети хорошо чувствуют фальшь, да и я
сам не хочу лепить из себя кого-то.
Так что держим общение ровно такое, какое он держит со мной.
— Эй, как тебя там… — вдруг подал голос Саске. Его стало слышно
чуть лучше — ветра, бившего в лицо, не было.
— Лиман. Нара Лиман.
— Да, Лиман, у меня к тебе вопрос, — протянул он напряженно.
Я кивнул, мол, валяй.
— Итачи… насколько он силен? Раз ты с ним столкнулся, то он
действительно силен, как о нем говорят? — спросил Саске.
Вопрос был реально неожиданным. Странно, что решил он задать его
именно мне, но ответить надо.
— Да, Саске, он действительно такой, как о нём говорят. С ним
шутки не шутят, и он куда более страшен, чем о нем говорят, и
знаешь ты об этом куда лучше меня, — сказал ему, покачав
головой.
Учиха сжал губы, стиснув кулаки, и слегка опустил голову, отчего
на лицо пала тень от волос.