— Отвечай, когда тебя спрашивают, вайгальская мразь!
— Погоди, Чиен, — Айнур тоже подошёл поближе. — Убери меч. Давай
сначала попробуем с ним по-человечески.
— Да разве ж вы — люди? — взвился Йорд. Он дёрнул головой, и
Чиен едва успел убрать меч от его горла. — Вы же — зверье лесное! И
всадники ваши — чуть-чуть разумней волков!
Йорд пытался разозлить Айнура, чтобы тот зарубил его в гневе.
Хотел лёгкой смерти.
Я улыбнулся невольно. Бурка бы сейчас посмеялся. Он полагал, что
именно одомашненные крылатые волки чуть-чуть разумней людей. А уж
про настоящих «людей» — диких горных зверюг — и говорить
нечего.
Айнур на оскорбления не отреагировал — держал паузу. Он с
интересом разглядывал юрту: каменные ступки, бутылочки с зельями,
огромный котёл — раза в полтора больше того, в котором тридцати
мальчишкам варили мясо и кашу.
— Оборванец, дикарь, а не предводитель!.. — бурчал Йорд, силясь
привлечь его внимание.
Но тут в юрту вошла Шасти, и дар речи у наставника на некоторое
время пропал.
Байсур-то только мельком взглянул на девушку в чёрной колдовской
одежде. Не сообразил, что Шасти и Нишай — один и тот же
человек.
А вот Йорд понял, и сейчас переваривал эту мысль, шумно дыша от
изумления.
— Встань, вайгалец! — приказал Айнур резко.
Йорд посмотрел на ножны и рукоять меча «дикаря» и не спеша
поднялся. Мол, не тебе подчиняюсь — драконьему мечу.
У наставника были связаны только руки, однако он не только не
сделал попытки бежать, он и сейчас тянул их от себя руки, словно
пытаясь убрать подальше от тела.
Йорд словно бы боялся собственных рук. Странно.
— Хочешь быстрой смерти, вайгалец? — легко прочёл выражение лица
наставника Айнур. — А что ты готов для этого сделать?
— Слов против терия Вердена ты от меня не услышишь! — огрызнулся
Йорд.
Айнур весело оскалился: в наставнике он видел лишь пленного
вражеского «языка».
Наконец-то перед ним был не городской «нахлебник», как те, что с
печатями, а настоящий старший дюжины. Волчий воин. Из тех, что
бились с нашими над долиной Эрлу.
Тело Йорда носило отпечатки старых ран, одежда его была не
«охранной», а «строевой». И отреагировал на него Айнур совсем
иначе, чем на «запечатанных» Касима с Незуром.
Я знал всё это, но значения не придал. Для меня наставник был
уже не настоящим воином, а списанным из армии ветераном, как и наши
волки.