— Это не имеет значения.
— Позвольте мне судить.
— Несколько лет я жила достаточно удаленно от цивилизации.
— Насколько?
— В одном из поселений далеко в тайге.
— Секта?
— Да. Но осознала, что это не то, что мне необходимо.
— Необходимо для чего?
— Для … — соискательница запнулась и нахмурилась. — Для того, чтобы справиться с последствиями личной трагедии.
— Развода? — заметно насторожился Корнилов.
— Нет. Он так же был одним из последствий.
— Еще вопрос. Последний, — после небольшой паузы продолжил мужчина. — Скажите, на ваш взгляд работа охранника имеет нечто общее с героизмом?
— Прошу прощения?
— Вы спасаете чьи-то жизни, рискуя собой, и тому подобное.
— Разве героизм может быть за оговоренную заработную плату? Личная охрана — всего лишь работа, хоть и вероятно опасная.
— Ладно. Давайте попробуем, — после еще одной тяжело затянувшейся паузы с пристальным взглядом вкупе кивнул Корнилов. — Вы можете приступить к обучению и тренировкам на общих основаниях, Евгения. Добро пожаловать в “Орион”.
Сойка
—
Мишаня, сынок, ты куда это с пустыми руками собрался? — пресекла мою попытку
просочиться тишком из квартиры мама. Крался ведь, что тот нинзя, и все равно
услышала или просто почувствовала при помощи чисто материнских
сверхъестественных способностей поползновение несанкционированного
бегства из дому без стратегического продовольственного запаса. — Я вот тут тебе
покушать собрала. Борщик в баночке, котлетки с макарошками твои любимые в
судочке, салатик, компотик в бутылке…
—
Ну, ма-а-ам! — взвыл я, закатив глаза. — Ну какие, нафиг,
судочки-баночки! Я в кафешке напротив офиса поем!
—
Ага, поест он! — мигом строго нахмурилась родительница. — Мало того, что в
кафешках этих кормят не пойми чем, и не знамо кто готовит, может, даже без
санкнижек, так еще и знаю я тебя! Сто раз забудешь или поленишься. Бери давай!
Мне
решительно сунули в руки черную сумку, звякнувшую и булькнувшую содержимым и
мигом оттянувшую руку.
—
Мам, ну че за фигня-то? Ты опять на целую роту наложила там? — привычно
бесполезно возмутился я, взвесив сумку в руке и получил уже ставший
обыкновенным ответ.
—
Какая там рота, Мишаня! Ну, не самому же тебе кушать, по углам от товарищей
прячась.