«Гнём палку, пока
не затрещит, - как любил говорить по данному поводу мой папа, -
потом начинаем гнуть в другую сторону и тоже до треска».
Так вот, реформы
Косыгина, если говорить прямо, и были той самой попыткой «выпрямить
палку» - исправить то, что наворочал в экономике предшественник
Брежнева – Хрущёв.
Хозрасчёт и
большая самостоятельность предприятий.
Та самая
инициатива.
Другое дело, что
хозрасчёт Косыгина отличался от хозрасчёта сталинских времён
(который, собственно, угробил товарищ Хрущёв) и отличался, на мой
взгляд, не всегда в лучшую сторону, но тут уж я старался особо не
лезть – и так слишком много на себя брал, следовало не забывать о
той самой личной золотой середине.
Но дело не только
в реформах.
Я с удивлением
замечал, что люди – коммунисты и беспартийные – родившиеся ещё до
революции и возмужавшие в первые годы Советской власти, зачастую
обладают более твёрдой волей к достижению цели и умеют лучше
работать, нежели те, кто родился незадолго до Великой Отечественной
войны, во время или сразу после неё. То бишь, относящиеся к
поколению моих родителей. Логически здесь всё было понятно – те,
кто сегодня управляли народным хозяйством великой страны – Союзом
Советских Социалистических республик – вынесли на своих плечах
столько трудностей и бед, что никаким пером не опишешь. Такой
закалки не было больше ни у кого из ныне живущих. Отсюда и все
вышеперечисленные качества.
Одно плохо – все
они были уже в возрасте, часто обременены болезнями и не могли
работать столь эффективно, как раньше. Плюс естественный возрастной
консерватизм.
Тем не менее, дело
двигалось.
Только сейчас,
глядя на этих людей, я начал по-настоящему понимать воспитательное
значение Трёх Больших Дел, которые должен был совершить каждый юный
гарадец перед вступлением во взрослую жизнь. Эти испытания, которые
требовали от юношей и девушек напряжения всех своих сил – как
душевных, так и физических, испытаний, зачастую связанных с риском
для жизни и здоровья, давали ту самую закалку, о которой я говорю.
По крайней мере, похожую на неё.
Нечто подобное я
намеревался ввести в Школе новых людей, которую ещё предстояло
организовать. Благо подобные и другие прогрессивные идеи по
воспитанию нового человека витали в воздухе и даже воплощались на
страницах советских научно-фантастических книг у того же Ивана
Ефремова и братьев Стругацких, которых, как и других глубоко
мыслящих писателей и деятелей культуры, я намеревался активно
привлечь к созданию ШНЛ.