– Возможно. Но уже поздно об этом думать. Я хочу знать, кто она. Кто эта девушка.
– Я не знаю! – ответила Шелли, а на ее глаза навернулись слезы. – Клянусь вам!
– Рано еще расстраиваться. Ты можешь узнать.
– Не могу! Никор никогда не обсуждает со мной дела дворца и своей семьи! Тот раз, когда он рассказал про эту девушку, был исключением. Он не станет ничего мне говорить, если я спрошу вновь!
– И все же, другого выхода у тебя нет…
– Я же сказала, что так не получится! – голос Шелли сорвался на крик. – Он будет очень зол! Он ничего не расскажет, а вы… Вы разрушите взамен мою жизнь!
Найан вздохнул, потирая костяшками виски.
– Ладно… Успокойся…Вечно все приходится делать самому. Скажи, твоя подруга очень тебе предана?
– Да… А что?
– Хочу устроить небольшой спектакль. Полагаю, зрители будут в восторге, а мы оба получим желаемое. Ты – свободу от меня и это фото, а я… А я получу информацию…
***
Люсинда
– Амбидекстр... – повторил за мной насмешливо Хаски, уже проглотив несчастные эклеры.
И как в него столько влезло?
– Да. Тот человек, который превосходно владеет как левой, так и правой рукой, – терпеливо пояснила я.
Хотя, кто–кто, а Леонард Хаски наверняка знал этот термин.
– И?
– Произошла серия убийств.
Я, выудив из дипломата папку с делом, положила ее перед мужчиной. Тот раскрыл ее, бегло пролистав.
– Подозреваете меня? – вскинул он бровь.
Качнула головой.
– Нет. Вас уже проверили с головы до пят. У вас и алиби есть, к тому же, в плане соблюдения закона вы безукоризненны.
Мужчина хмыкнул, резко захлопывая папку и отодвигая ее от себя.
– Тогда причем здесь я?
Я замялась. Под этим взглядом, насмешливым и тяжелым, отчего–то путались все мысли. Мне сложно было подобрать нужные слова, хотя раньше я за собой такого не замечала. Мне приходилось много работать с различными людьми. Среди них были и такие, от взгляда которых стыла кровь в жилах. И все же, я не испытывала чувств, похожих на смятение и стыд.
– Я хотела попросить вас о помощи, – выдохнула, наконец, я.
Да! Та самая Люсинда Блум, из столицы, тайный советник короля, просит о помощи детектива из такого захолустья, как Порт–Хофленд.
Мои мысли читались на лице у Хаски, и от этого становилось неприятно. Эклеры он мне не простил. Да и вообще, видимо, был не настроен помогать. Такой уж характер.