– Феликс, не пытайтесь воззвать к нашему воспитанию. Чести, благородству и прочим странным вещам. Вы что, газет перечитали? – раздражённо дёрнул щекой Ричард. – Там про нас писали всякое…
– Спасители Римтауна, люди, что предотвратили дворцовый переворот… Вас, сэр Ричард, в прессе называли палач-спаситель. Выжигающий свет. Честь без жалости. И его верный спутник, – Шекель чуть не плакал.
– Ага, а теперь все эти люди стоят перед вами, трезвят в бассейне и обещают переломать кости, если вы не поделитесь информацией. Жизнь несправедлива, – философски заметил Рей.
– Да нет никакого секрета! Каждый год империя присылает новых дипломатов с одним и тем же заданием. Дипломатическая миссия! Ни одна ещё не вернулась с успехом. Вообще никто не вернулся. Приезжают на место, шлют депеши, хвастаются успехами, пропадают! – Шекель окончательно расклеился.
– Так вы нас так помянули? Решили, что нас туда на убой отправили? – приятели заржали.
– Вы просто не знаете, с чем придётся столкнуться! Пару лет назад тут сгинул экспедиционный корпус! Двадцать тысяч солдат! Не вернулся ни один! При поддержке магов!!! – в голосе коменданта звучало отчаяние. – Я всех встречал, кормил, поил, а их, благородных джентльменов, жрали эти джунгли!
– Поверьте, нас не так просто сожрать, мистер Шекель, – хмыкнул Ричард.
– Да будь вы хоть бессмертными! Был тут проездом один лич, три сотни лет джентльмену! Шёл с десятком чёрных жемчужин – сила, способная все эти джунгли развеять начисто! Сгинул! Я даже корреспонденцию слал: его филактерия в Центробанке рассыпалась прахом. Что-то там есть, что-то сильное, не подвластное никому! Вы смертники, господа… Вы мне пришлись по сердцу, ваша лихость, ваше геройство, а тут…
– Так может, в том и есть секрет? Может, эти джунгли едят только вежливых и тактичных? Сильных и благородных? – рассуждал Ричард вслух.
– И вы им окажетесь не по зубам? Самонадеянных тоже было полно. Каждый хвастался тузом в рукаве! – Феликс трезвел и уже высыхал.
– Нас много кто уже ел. Тщательно пережёвывали. Только вот всегда не в то горло шло, – голос графёныша был самонадеян. – Мистер Салех, пойдёмте отсюда, нас тут уже помянули. Не желаю присутствовать на собственной тризне.
– Ей-богу, вы первые, о ком я не буду сожалеть! – в отчаянии выкрикнул комендант порта.