Потому что раз духи вообще привели
человечку в их племя, то такова их задумка, то есть даже благодать. Чтобы
маленькими руками гын иногда делать что-то особенное для своих гымн. Гымн – это
такое самоназвание народа у орков. И раз руки гын в этот раз были использованы
для лечения конкретно этого доблестного гымна, значит, духи его таким особым
способом отметили, пусть радуется, а не возмущается. Если бы духи хотели, чтобы
он сдох, то не дали бы вернуться ему в лагерь в принципе. Но раз вернулся, то
будь любезен выжить, а она просто помогала... духам, не ему.
Собравшиеся тогда вокруг них
соплеменники задумались, почесали лбы, посмотрели в ожидании окончательного
слова на своего вождя, который эту беспокойную человечку им в племя и привел.
Вождь подумал и тоже кивнул, подтверждая, что да, у духов на все свое видение,
и раз слабая гын посмела влезть в ход событий, значит, неспроста.
В итоге было принято решение, что
"доблестный" гымн свое испытание прошел и даже в честь
этого ему дали новое имя – Тыырын, что означало примерно "сила, данная
духами". Или возвращенная духами – то ли лично воину, то ли... например,
возвращение сильного орка вновь в строй племени. Или... подтекстов и
полусмыслов одних и тех же вроде бы фраз в языке орков могло быть много.
Вот с тех пор Тыырын и стал самым
близким ей "братом", опекая и подкармливая человечку больше
остальных. Раз уж они как-то связаны духами.
В принципе, в племени очень многие были
меж собой кровными родственниками. Самые сильные, то есть привилегированные
воины были как раз сыновьями вождя, детей которого в принципе было тут больше
всего. Человечка же, приведенная в племя вождем еще детенышем – тогда она была
подростком лет от силы четырнадцати или даже меньше – автоматически становилась
дочерью вождя. Он же потом велел своим многочисленным сыновьям
присматривать, то есть охранять человечку от возможных поползновений других
самцов, когда та "вошла в пору размножения", то есть стала девушкой.
Тогда, кстати, не только сама Ырын
озадачилась, в первую очередь вопросами гигиены в первобытных условиях. Уж как
орки были шокированы! Ведь в их глазах она по-прежнему была маленьким слабым
детенышем, но вдруг одновременно еще и самочкой, уже способной к зачатию!
Причем женские дни случались у человечки гораздо чаще, нежели у орчанок, а нюх
у орков очень чуткий. Вот и приходилось Ырын временами отселяться со своей
палаткой, которую ей мигом организовали, в сторону от племени, а кто-нибудь из
братьев, как и Дрын с Тыырыном, по очереди приглядывал за ней в качестве
охраны.