Я
прогуливался по галере, больше всматриваясь в людей, чем в сами
картины. Довольно скоро повстречал Ирину Кривощекину, дочь
Кривощекина старшего, которая тоже была известна своей любовью к
искусству.
—
Александр! — воскликнула она, увидев меня. — ты что тут
делаешь?
— Картины
решил посмотреть, — ответил я, думая, как бы поскорей
улизнуть.
— Что-то ты
давно не заглядывал ко мне в гости, — сказала девушка, подходя ко
мне ближе.
Ее пальцы
незаметно для всех коснулись моей штанины и поползли вверх, к
ремню.
— Не было
времени, — ответил я, пытаясь отстраниться — не хватало, чтобы меня
еще выгнали отсюда за неподобающее поведение.
— Ну
посетить галерею хватило же времени?
Рука прошла
еще ближе, к самой ширинке.
—
Ирина…
— Паучок
поймал свою жертву! — хихикнула девушка.
В ее устах,
дочери рода арахнидов, это прозвучало двусмысленно.
— Ирина,
давай не здесь? — предложил я.
— А
где?
—
Встретимся через полчаса в туалете. Хорошо?
Это
устроило девушку, и она поспешно пошла прочь, игриво подмигнув мне
напоследок.
Я же
продолжил обход галереи, высматривая Березова.
В других
залах были представлены пейзажи, натюрморты, жанровые сцены.
Некоторые картины были яркими и жизнерадостными, другие — темными и
меланхоличными. Каждая из них рассказывала свою историю, передавала
свои эмоции. Чего-то удивительного и невероятного я не увидел —
деревенские избы, люди, леса. Что тут такого?
Впрочем, я
никогда не был особым любителем живописи.
В галерее
было много людей, но атмосфера была спокойной и сосредоточенной.
Люди приходили сюда, чтобы отдохнуть от суеты жизни, погрузиться в
мир искусства и получить эстетическое удовольствие.
— Александр
Константинович! — окликнул меня кто-то.
Я оглянулся
и увидел в паре шагов от себя пожилого мужчину. Хватило и одного
взгляд, чтобы понять — это именно граф Березов.
Его высокий
рост и безупречная осанка выдавали аристократическое происхождение.
Лицо, покрытое сетью тонких морщин, хранило печать прожитых лет, но
глаза, холодные и проницательные, излучали ясный ум и скрытую силу.
Серый костюм сидел на Березове идеально, как вторая кожа, а тонкая
шелковая рубашка подбиралась в тон цвета его седых волос. На пальце
сверкал золотой перстень с камнем, который, казалось, переливался
всеми цветами радуги.
Он смотрел
на меня, но его взгляд казалось был устремлен сквозь меня. Он
словно наблюдал за чем-то своим, за чем-то, что было далеко за
пределами этого зала. Неловкость от его присутствия нарастала с
каждой секундой. Казалось, этот человек был не из нашего времени,
не из нашей реальности. Он был как призрак из прошлого, явившийся в
этот музей, чтобы напомнить о том, что время неумолимо, и что все
мы когда-нибудь станем лишь тенью самих себя.