Пусть же смеются,
Пусть увлекают, но
изменяю
Сам раньше я.
Пам-пам, пам-пам,
Пам-пам, пам-пам…
Но, не закончив печатать рапорт,
подполковник откинулся на спинку кресла. Неожиданно на него будто
снизошло озарение. С чего бы ему отказаться от столь интересного и
весьма перспективного дела, сулящего после удачного завершения кучу
благ? Передать материалы в руки военных никогда не поздно. А если
самому до причин докопаться и найти заказчика и исполнителя. Ну да,
по всем признакам это именно заказное убийство, не связанное с
фактом наличия боевого оружия на руках гражданского лица. Или
асе-таки связанного, но неким косвенным образом? Дело выйдет
резонансным, на всю Рассею-Матушку прогремит. Короче, пока еще рано
сдаваться.
Из своего предыдущего опыта
Чувильский знал, что всякое преступление не могло не вызвать
цепочку загадочных событий, для простых обывателей непримечательных
и никак не связанных напрямую с совершенным злодеянием. Значит,
нужно хорошенько порасспросить местных жителей, может, какая
зацепка и появится.
Для начала, пожалуй, следует
поговорить с владельцем гостиницы. Он здесь всех знает и,
наверняка, в курсе текущих дел. Коллег пока не задействую – уж
больно прямолинейны, переполошат ненароком Дубки, люди испугаются и
наотрез откажутся от сотрудничества со следственными органами.
Круговая порука в таких медвежьих углах, явление весьма
распространенное. В подобных случаях действовать нужно не тупо
напрямую, а исподволь аккуратно. Собеседник ни в коем случае не
должен догадаться о том, что является объектом интереса офицера
юстиции.
Пять минут спустя, облаченный в
цивильный костюм, дабы не смущать народ золотым шитьем форменного
кителя и высоким по меркам провинциального захолустья званием,
Вадим Анатольевич покинул стены своего номера. Мужчина едва ли не
приплясывал от нетерпения, продолжая напевать прилипчивые слова
бравурной оперной арии:
Пусть же смеются,
Пусть увлекают, но
изменяю
Сам раньше я…
***
Сижу в своем саду под раскидистой
яблонькой на складном дачном кресле. Из собственного дома я был
бесцеремонно изгнан наглыми работягами, мол, хозяин, пошел бы
куда-нить, тут у нас производственный процесс. Деваться некуда,
пришлось покинуть жилище и обустроиться на свежем воздухе, благо
погода располагает.
Напротив прихватизированный у
строителей фанерный ящик из-под каких-то материалов, я его в
качестве столика использую. На ящике мой «Корвет», что с
процессором аж о восьми ядрах. По мне так лютый архаизм, по местным
меркам охренительно крутой девайс.